, и как раз стали назначать взятки, когда долбануло. Ну, полетели кубарем, побились, рожи расквасили, одного крепко чаем ошпарило. Про проводников, буфетчика, связистов не знаю, я сразу к вам.
– Долбануло, говорите? – Яша резко выпрямился, врезался макушкой в угол нависающего над головой столика и зашипел от боли, – Ох, ты ж холера ясна… Значит, вы тоже слышали взрыв?
– А то! – кивнул Ярослав. – рвануло впереди. Под под локомотивом, скорее всего. Ну и началось…
"…значит, не показалось – понял Семёнов. – Был взрыв, был! Интересно, кому же это мы так помешали?.."
* * *
Из опрокинутого вагона они с Яшей выбрались с помощью Ярослава и двух оперативников – изрядно ободрав платье, исцарапавшись и перемазавшись в пыли, крови и копоти. Попутно выяснилось, что персонал и пассажиры Д.О.П. овского вагона все живы, только у буфетчика и одного из проводников переломы и глубокие рваные раны, но ими уже занимается фельдшер. Он наскоро осмотрел ссадины и царапины Яши и Олега Ивановича, смазал остро пахнущей жидкостью, прилепил пластыри и буркнул: «ничего страшного господа, а теперь простите – сами видите, сколько раненых, надо помочь…»
Картина, представшая их глазам, была удручающая: большая часть вагонов валялась на насыпи; ещё три, в голове поезда, встали дыбом, вскарабкавшись один на другой. Паровоз, как ни странно, остался на рельсах, но передняя его часть превратилась в нечто, натолкнувшее Олега Ивановича на мысль о взрыве в кастрюле со спагетти – из развороченного парового котла во все стороны торчали пучки исковерканных, скрученных трубок. Здоровенная воронка, отгрызшая часть насыпи там, где стояли тендер и первый вагон, разнесённые взрывом на мелкие кусочки, указывала место, где был заложен фугас.
– А ничего так бабахнуло… – Яша оценивающе оглядел разрушения. – Пуда три динамита они там закопали, не меньше.
Олег Иванович кивнул и отвернулся. Его мутило – то ли от последствий удара головой о вагонную полку (не хватало сейчас ещё и сотряса!) то ли от того кошмара, что творился вокруг. На гравийной насыпи то тут, то там валялись растерзанные, переломанные, словно куклы из папье-маше, тела в дорожных сюртуках, дамских платьях, макинтошах. Двое пронесли мимо них человека на куске брезента – лицо несчастного превратилось в жуткую маску из белёсых пузырей и голого мяса, едва прикрытого свисающими лохмотьями кожи.
– Раскалённый пар. – прокомментировал один из оперативников. _ Страшное дело! Случилось мне однажды видеть последствия взрыва парового котла на одной фабричке в Пскове – так там человек десять заживо сварились, и ещё две дюжины вот таких же…
