– Десант пошёл! – ожил наушник. – Вперёд, вперёд, вперёд!
Олег Иванович увидел, как от гондолы зависшего над внутренним двором дирижабля отделились две маленькие фигурки и заскользили на тросах вниз. Он вскочил и замахал рукой – кондуктор со "Змея Горыныча" уже бежал по тропе вдоль стены, прижимая к груди сумку с подрывным зарядом. За спиной сухо щёлкнул "Лебель", и со стены вниз обрушилась фигура, вслед за ней полетела винтовка – Марина Овчинникова начеку, прикрывает штурмовую группу снайперским огнём.
Что, больше желающих высунуться и пострелять нет? Вот и ладушки… Кондуктор уже до ворот – пристраивает свой груз на земле, возле створок, разматывает огнепроводный шнур. Набежавший матрос торопливо чиркнул спичками, шнур задымился голубой струйкой и оба шустро кинулись вбок, под защиту скального выступа. "Двадцать один, двадцать два, двадцать три…" – привычно принялся считать Семёнов. На счёте "двадцать восемь" грохнуло, ворота разлетелись в клубах пыли и каменного крошева, и он кинулся туда следом за опередившими его Николкой и Д.О.П. овскими оперативниками. Пулемёт уже молчит, лишь доносятся из-за стены одиночные выстрелы – судя по звуку, "тапки" и револьверы. Олег Иванович перескочил груду деревянного хлама, оставшегося от ворот, едва не наступил на труп охранника, а Иван уже выводил навстречу из дверей домика-подсобки высокого, худощавого человека. Руки пленника над головой, и Иван подгоняет его тычками ствола в спину – "шагайте, господин хороший, шагайте…". В другой руке юноша сжимает абордажный палаш, с кончика которого в дворовую пыль срываются тяжёлые красные капли. Что ж, это жизнь: мальчик становится мужчиной – в том числе, и через пролитие крови. Пока, к счастью, чужой.
"Да это же Уэскотт! "– запоздало сообразил Олег Иванович, видевший основателя "Золотой зари только на фотокарточках в кабинете Корфа. Лицо английского магистра эзотерики перемазано пылью, правую щёку украшает глубокая, сочащаяся кровью царапина белая парусиновая пара, надетая по случаю жары, безнадёжно изгваздана, измята, изодрана.
– Второй, который МакГрегор, сбежал вниз, в пещеры! – весело сообщил Иван. – Я его слегка зацепил – вздумал, понимаешь, отмахиваться какой-то ритуальной железякой… Пошли, что ли, догоним?
Видно было, что ему не терпится полезть в подземелье вслед за беглецом.
– И думать не смей! – Семёнов отвёл глаза от окровавленного клинка. – Не хватало ещё на засаду там нарваться, или на фугас, как в Александрии.
