* * *
Из дневника гардемарина
Ивана Семёнова.
"… Золота – хозяйке, служанке – серебра,
Медь – мастеру искусному для пользы и добра.
"Но лишь одно железо, – в замке сказал барон, —
Холодное железо всем правит с давних времен…"
– Тоже песня приятеля твоего отца? – заинтересованно спросила Варя. Мы сидели в закрытом фиакре, пылящем по просёлкам Лангедока. Поначалу я не отрывался от окна – вот оно, ожившее средневековье, на расстоянии вытянутой руки! – но скоро притомился от впечатлений, откинулся на спинку сиденья и замурлыкал песенку.
– Нет, это Киплинг, английский поэт. У вас он, правда, ещё не известен, но лет через десять станет знаменит, не хуже Шекспира. А песенку эту он напишет только в начале следующего века.
– Жаль. – вздохнула моя напарница. – Мне понравилось. Да ты пой дальше, не стесняйся…
– Вы просите песен? Их есть у меня! – не замедлил я с ответом. В самом деле, что мне, трудно, если дама просит?
"…Барон возглавил войско на боевом коне
И поднял против короля мятеж по всей стране.
"Нет! – пушкарь воскликнул, слыша битвы звон, —
Холодное железо сильнее с давних времен".
Не одолело войско королевских стен:
Летели стрелы градом, барон захвачен в плен.
В королевском замке в темницу брошен он.
Холодное железо решило так с давних времен…"
– Там дальше ещё куплеты, только я их забыл. – сказал я, допев песню. – Король сажает побеждённого барона за свой стол, угощает вином и хлебом, а на закуску объясняет, что «Холодное Железо, которое правит всем» – это на самом деле железный гвоздь с Голгофы.
– То есть, из Святого Распятия? – удивилась девушка. – Вот уж не подумала бы! Начало-то песни такое… воинственное.
Я пожал плечами. Ей виднее: Варя в своей гимназии не манкировала уроками Закона Божия в отличие от нас с Николом, всегда находивших повод удрать, ссылаясь на особо важные дела по линии Д.О.П.а.
– Тебя на этого Киплинга потянуло из-за нашего визита в Лондон? – спросила Варя. – Помнится, раньше ты англичан не очень-то жаловал…
– Ничего подобного! – возмутился я. – Их литература мне всегда нравилась, как и корабли. Политика у них сволочная, в особенности, по отношению к России, что есть, есть, Но стихи-то тут при чём?
Значит, это из-за замка, в который мы едем. – сделала вывод моя напарница. – Тоже, бароны, пушки…
– В двенадцатом веке, когда пал Монсегюр, пушек ещё не было. – возразил я. – И вообще, хватит разговоров, мы, кажется, подъезжаем!
* * *
А я-то гадал: с чего это отец решил уподобиться рыцарю печального образа? Нет, я не про роман с Бертой, хотя и там всё и запутано до крайности. Но мельница-то, мельница? Зачем она им понадобилась?
