Самую же главную новость Яша, как водится, оставил напоследок. Сегодня вечером – через полтора часа, уточнил он, сверившись с циферблатом карманного "Лонжина" на цепочке – на вокзал Тулузы прибывает парижский экспресс. И в нём, в вагоне первого класса – группы "Алеф" и "Зайн" в полном списочном составе.
XI
Франция,
департамент Арьеж.
Подземелья Монсегюра.
Сырость, обычная для подземелий, здесь, в крипте почти не ощущалась. Водоносные слои залегали глубже, ниже подошвы скалы, и горячее южное солнце, хоть и не прокаливало насквозь каменный массив, но вполне высушивало воздух в пронизывающем его лабиринте тоннелей и залов. Воздух в крипте был насыщен пылью, и возня со статуей и прочими атрибутами предстоящего опыта, её только добавили. Поэтому игла рубинового света, совершенно неразличимая наверху, в особенности, днём, была здесь видна так же отчётливо, как и круги света, отбрасываемые калильными лампами, которые Бурхардт во множестве расставил вокруг.
Но луч, испускаемый обыкновенным лазерным прицелом, переквалифицированным в лабораторное оборудование, упирался не в статую – вернее, не в её саму, а в небольшую чашу из прозрачного фиолетового материала, пристроенную между четырёх длинных узловатых пальцев. Преломляясь в этой линзе – а что чаша была ни чем иным, как специальной, очень сложной, со многими внутренними слоями, линзой, сомнений не оставалось – луч вырывался наружу снопом тончайших иголочек, падавшим на "дырчатый" планшет. Поразительным образом каждая из иголочек находила своё отверстие, и когда Бурхардт по знаку Виктора чуть приподнял вкладыш планшета вверх – позади него, футах в трёх, развернулось необычайно чёткое изображение звёздной спирали. Археолог поспешно отдёрнул руку; Виктор же, подтянув зажим, удерживающий лазерный прицел на подставке, сделал несколько шагов назад и принялся любоваться результатами эксперимента. Голограмма висела в воздухе, слегка переливаясь и перемигиваясь отдельными своими элементами – впрочем, тут же понял он, этот эффект даёт насыщенный пылью воздух, перемешиваемый неистребимыми сквозняками.
Он подошёл к планшету и нащупал на нижней его кромке рубчатый выступ, не замеченный ими раньше, и осторожно надавил. Выступ – это оказалось что-то вроде регулятора-ползунка – с едва слышным щелчком сместился, и изображение галактики скачком увеличилось. Ещё щелчок – и её сменила картинка отдельного звёздного рукава, разделённого посредине тёмной полосой. Виктор посетовал, что в своё время не уделил внимания изучению астрономии – определить, хотя бы приблизительно, что это, он не мог, а на местные звёздные каталоги надежда была слабая – не тот уровень знаний. Возможно, что-то нашлось бы в базах данных Д.О.П. а – Семёнов и его приятели тащили в прошлое всё подряд, словно скворцы всякую блестящую дрянь – но, увы, этот источник знаний для них недоступен.
