Алиса затравленно оглянулась. На улице спокойно, даже пустовато. Девушка подавила невольную дрожь.
Так, не будем пороть горячку. Что там говорил Дрон? Патрульные с автоматами? Нестыковочка – будь дело на серьёзном контроле, то действовали бы не полицейские, а крутые спецназовцы, обвешанные снаряжением и оружием, как инопланетные киборги. И вообще, если государству всё известно – кто бы подпустил её к этому дому? Всё бы перекрыли, оцепили… да она вообще ничего не узнала бы! Потому что, кто бы тогда упёк главного фигуранта, Дрона, на рядовую психиатрическую экспертизу?
А раз так – отставить панику. Примем версию, что государство этим вопросом не занимается. Поправка – ПОКА не занимается. В органах работают отнюдь не дураки, и ей просто повезло, что она первой заинтересовалась горячей темой. Пройдёт совсем немного времени – и где надо поймут, что имеют дело отнюдь не с бредом обдолбанного уголовника.
Или не поймут? Сам Дрон, при всей своей маргинально-уголовной лексике, на идиота не похож. И он всерьёз надеется на Алисину помощь. А значит, будет сидеть как мышь под веником и, скорее всего, перестанет грузить врачей и следователей байками о порталах. А что тогда? Непонятно. Ни Степан Стопкин, ни сама Алиса никогда не вели настоящих криминальных расследований, и сейчас ей попросту не хватало опыта, чтобы оценить хотя бы ближайшие перспективы.
В общем, ясно одно: самой не справиться. Даже сейчас, на начальном этапе. А дальше – дальше будет ещё круче, ещё непонятнее, ещё опаснее? Так?
Так. А значит, нужна поддержка. Причём именно поддержка, а не руководство, поэтому Шурик, увы, отпадает. Извини, друг дорогой, но тебе придётся пока побыть в неведении.
И Алиса, убрав в сумочку планшет, решительно направилась к «Королле», припаркованной на другой стороне улицы.
Двигатель заводить она не стала. Надо посидеть, собрать мысли в кучку. Девушка наморщила лобик. Позвонить Олежику? Ага, он, как психиатр, выслушает, а потом окажет ей профессиональную помощь. Нет, не годится. Довольно и того, что школьный приятель навёл справки о том, кто занимается делом этого Андрея-Дрона. Между прочим, должностное нарушение, сведения-то наверняка не для широкого пользования. Хотя и секретными их тоже назвать нельзя – это же не личные данные эксперта, работающего по делу. Так, где там это записано? Ага, вот… фамилии, правда, нет, не сумел узнать Олежик. Зато – телефон. Алиса, решившись, набрала номер.
