– Вроде все, вашество, но половина без сознания! Если очнутся, то точно все! – весело осклабился Иль.
Я тяжело вздохнул и пожаловался главному бандиту столицы:
– Вот как с ними работать, Ирт? Ну, никакого почтения к чужим жизням! Очнётся – не очнётся, им всё равно! А ведь жизнь – это то, что даётся человеку всего лишь раз!
Я наклонился к Котлу и доверительно заговорил:
– Вот представь только, сегодня ты пил вкусно. Кушал. Любовницу свою ублажал, ну или она тебя. Как-бишь её зовут-то?
Я пощёлкал пальцами, и Торре подсказал услужливо:
– Бьянка, вашество!
– Вот! – обрадовался я, глядя, как бледнеет всё больше и больше король преступного мира. – Бьянка. И ты сегодня живой, счастливый. И тут бац – и нет тебя. Не ласкать больше Бьянку. Не пить вино вкусное. Не кушать сладко. Да просто не дышать! Разве не ценна жизнь? А? Ирт?
– Це-ценна, – тонкий голос настолько не вязался с массивным телосложением короля ночного мира, что это вызывало диссонанс на уровне подсознания.
– Вот и я им говорю, что ценна, – вздохнул я. – А им что в лоб, что семеро ложками машут!
– Что? – Котёл вытаращился на меня ещё больше.
– Да не важно, – отмахнулся я, – Поговорка одна вспомнилась вдруг к месту. Но иногда даже жить или не жить не так важно. Ведь правда, Ирт Халган, по прозвищу Котёл? Как жить – тоже вопрос серьёзный. Если ты станешь калекой без рук, без ног, без языка и ушей, но останешься жить, такая жизнь принесёт тебе радость?
Котёл, уже не мигая, смотрел на меня и разведчиков за моей спиной.
– Кто вы, в-в-вашество? – главный бандит столицы явно начинал волноваться.
– У меня много имён, – отмахнулся я, – Разве они важны, когда дело идёт о сути? О главном таинстве под названием жизнь?
Я сцепил пальцы и ещё сильнее наклонился к главе ночного мира:
– Котёл! Тебе будет в радость жизнь без рук и ног?
– Не будет, вашество, – бандит сглотнул и отвёл взгляд.
– Ну вот, – огорчился я, – Если не договоримся, получается, я тебя радости лишу, Котёл!
– Договоримся? О чём? – в глазах Ирта вспыхнула надежда и… ужас.
– Котёл, кто приказал напасть на усадьбу герцога Белогора?
– Бе, – Ирт стал хватать ртом воздух, с ужасом глядя на меня. Кажется, до него дошло наконец, кто посетил его обитель.
Я участливо покивал:
– Да, Котёл, да! Герцог Белогор собственной персоной. Ещё меня иногда называют Карателем. Слышал, думаю?
Ирт затряс головой, что с большой натяжкой можно было назвать кивками.
– Ну, а если слышал, отвечай, кто приказал напасть на мой дом в столице?
