И погладила его по шершавому, пятнистому хоботу.
– Видимо, я все-таки еще не очень взрослая женщина, раз не могу организовать такое простое дело, как визит к косметологу, – сокрушалась мама, пока мы ехали домой. – Точно знаю, что если какое дело не задалось с самого начала, не стоит его и продолжать. Не ходила раньше по салонам красоты, нечего и начинать. По крайней мере, в зеркало смотреть еще не страшно.
Ну да, так-то ты даже милая. Но не взрослая. Давай, взрослей уже, купи себе норковую шубу, сапоги на шпильках и сделай ногти со стразами. Чтобы мне за тебя краснеть не приходилось перед одноклассницами. Брови сделай. Тебе же все это можно. Это мне ничего нельзя. Ни чёлку покрасить, ни бровь пробить, ни тоннель в ухе…
– Слушай, Котька, – говорит вдруг мама. – А давай сходим, нарисуем себе мехенди – узоры такие индийские на руках?
Да знаю я. Мехенди? Мне?
– А потом пойдем на праздник красок и ими покидаемся, – продолжает мама.
What??? Я перекормила слонов и теперь у меня бред от счастья?
– Хотя нас, наверное, потом в автобус не пустят, – сказала мама. – Пешком далеко идти. Нет, не пойдем.
Эй. Не взрослей так резко. А как же краски? Мехенди? Черт с ними, со шпильками. Ну, пожалуйста. Ну, мам.
В детстве я донашивала мамины вещи. Не потому что было нечего надеть, хотя и по этой причине тоже. Мне они казались настоящими, взрослыми, серьезными. И поэтому я любила брать без разрешения и надевать на какие-нибудь важные в моей жизни мероприятия мамин розовый кашемировый свитер, перчатки с вышивкой бисером или серые чешские туфли. Мама каждый раз обнаруживала, что я снова брала ее вещи, и ругалась, но не сильно.
Некоторые вещи переходили ко мне от мамы на вполне законных основаниях.
Классе в шестом или седьмом среди наших девочек началась мода на женские сапоги на высокой платформе. С высоким голенищем на замке. Девчонки тогда обычно ходили либо в войлочных бурках «прощай, молодость», либо в детских сапожках дурацкого фасона. У меня были «тупоносики» ярко-розового цвета, которые что с юбкой, что с брюками выглядели, мягко говоря, не очень. В сочетании с синими гамашами, зеленым пальто и черной кроличьей ушанкой и вообще кошмарно.
Первой во взрослых сапогах в класс пришла Рита. Они были высокие, почти до колена. Коричневые. С платформой.
– Это мне мама старые отдала, а себе новые купила, – небрежно сказала Рита, которая сразу стала в этих сапогах не только выше, но и взрослее, значительнее.
