Ну а вообще, «Мертвые души» – это типа квест: сначала пройти по помещикам и собрать души, а потом выбраться из города, не прибегая к магии и насилию.
И еще сейчас одну вещь скажу, только не ржите: история Чичикова – это такой жизненный трип. Родился человек, занимался всю жизнь какой-то ерундой в надежде поднять бабла, а потом в гремящей карете с закрытыми (ставнями? шторками?) – читай в ящичке – покидает сей бренный мир. Как-то так. Вот я философ. Тогда и второй том не нужен, и правильно его Гоголь сжег.
Дизлайков нет.
Пирожникова: По нынешним меркам масштаб Чичикова – ну смехота же. Тоже мне мошенник. Вот, кстати, есть такой чувак, Джон Хоуп, он придумал продавать участки на планетах Солнечной системы, кроме Земли, ну, и Солнца. Он мошенник или кто?
Печёрский: Почём?
Пирожникова: Да вообще недорого. На Луне сорок соток – 3,5 к.
Печёрский: Баксов?
Пирожникова: Рублей!!! На Марсе – 2,9 к.
Печёрский: Надо брать!!!
Пирожникова: Сперва вопрос доставки реши. После семидесятых на Луне ведь больше так никто и не высадился.
Печёрский: Если не решат вопрос доставки – значит, мошенник. Если решат, то честный бизнес. А чо он так-то себе всю Солнечную систему захапал?
Пирожникова: Юристы у него хорошие: выяснили, что ему это сделать никто не запрещает. И теперь он миллиардер.
Печёрский: Блииин, на чем люди деньги делают!
Пирожникова (сильно позже): Люди! Что творится! Не мы, не американцы! Даже не этот везучий сукин сын Илон Маск! Китайцы посадили свой аппарат на обратной стороне Луны! Видимо, мы сильно недооценивали китайскую космическую программу. Пошла гуглить на эту тему.
Пирожникова: Да они там уже бурить собираются!!!
Печень: Чо, типа можно прикупить участочек?
Пирожникова: Беги, Печёрский! Думаю, Хоуп щас наварится. Тапки не потеряй.
Я – Симашовой в личку: Кать, ты где? Обиделась? Даже комменты не пишешь.
Сима: Я в Горном, связь плохая.
В Горном, да. Все понятно. Понятно даже с кем. Пора и мне в Турцию с родичами валить. С родичами, бр-р, ы-ы-ы, а-а-а.
* * *
Онлайн. Дай, думаю, почитаю «Евгения Онегина», потроллю старика Пушкина… А он, блин, сам там всех потроллил знатно. Чо писать про Онегина, теперь не знаю.
Может, хоть это станет для вас ценной инфой: Онегину в начале романа было восемнадцать, Татьяне, когда они встретились, семнадцать. Короче, чувачки были примерно такие же, как мы, – любовь-морковь, все дела, кто влюблен, а кто не очень.
И вообще, как можно другана на дуэли застрелить? Отказываюсь я такое вообще понимать. Я тут гуглил этого, как его, Вайля-Гениса, они пишут, что ОЕ – вообще-то грустное произведение, чуть ли не Шекспир. Кровь, убийство, тревожные видения, разрушенные романы, разбитые сердца, неравные браки с пенсами. На сегодня все.
