Худощавый тип неожиданно засуетился: «Мне пора, да и вы, наверное, хотите сами… Вот, если понадобится что-то…» — он не договорил и протянул мне скомканный листок бумаги. Только я собралась спросить его о Лизе и кем он ей приходится, как он поспешил к выходу и вскоре скрылся из вида. Я сунула клочок бумаги в карман. Появившийся откуда-то котенок взобрался на могилу и стал играть с искусственными цветами.
Уже в машине на обратном пути Винни задумчиво произнес: «Не знаю, та это Лиза или другая, но в принципе, это не имеет значения — человек был хороший».
По дороге домой у меня появилось желание выйти у парка и посидеть на траве. Требовалась разрядка. Винни согласился. Это был один из самых старых парков в городе, в самом центре, пока еще не тронутый рукой новаторов. Деревья изгибались стволами и свешивали кроны, в такт им одним слышной музыке. Они зазывали в свою прохладу и тень. Мы сели под самым старым и высоким деревом, спина к спине, соприкасаясь затылками. Закрыв глаза, услышали накатывающий шелест листвы. Куда- то глубоко-глубоко, в самый центр земли, побежала и растворилась усталая человеческая энергия. Взамен потянулись из недр потоки живой силы. «С каждой минутой, мне становится все лучше и лучше, — услышала я стройный хор голосов, — я чувствую себя абсолютно счастливым… По моему телу растекается чистая энергия любви…» Я открыла глаза. «Ты знаешь, Винни, — сказала я мечтательно, — где-то есть город, тихий, как сон. Там есть клуб одиноких сердец». Винни очнулся от оцепенения: «А где?» «Не знаю, где-то есть, я его слышу». Он поднялся: «Ну что, ты еще посидишь?» Я кивнула. «Тогда сиди, а мне пора», — он улыбнулся напоследок и заспешил по аллее парка в сторону метро.
Я понимала, что кроме птиц, у Винни должен быть кто-то еще… Хотя было б спокойнее, если б только птицы… «Могу же я обходиться только фантазиями, — уговаривала я себя. — Правда, он мужчина, Ему это нужно. Для здоровья. И вообще. Но поклонница?»
Свернувшись под деревом калачиком, я старалась успокоить занывшую старую рану. Пробудившуюся внезапно тоску по любви. Давнее, почти забытое чувство. От него слегка тошнило, но это быстро проходило. Представила себя прежней, простой женщиной. Захотелось прижаться к мужскому телу. Почувствовать себя слабой и любимой. Протянула руку, потрогала траву. Словно, погладила чьи-то взъерошенные волосы. «Теперь я любовница этого дерева и этих облаков», — подумала я о самой себе. Боль в сердце от невозможности кого-либо обнять пронзила и вызвала слезу. «С каждой минутой мне становится все лучше и лучше, — произнесла я, глядя на крону дерева, — где этот клуб живых людей? Где этот город?» Я вспомнила про бумажку, что сунула впопыхах в карман, достала и развернула ее. Карандашом было написано несколько фраз: «Если тебе нужно человеческое тепло и любовь…» На слове «любовь» я опрокинулась в стремительный пятиминутный сон. А может, это было видение.
