Глубокие раны | страница 58



— Геннадий Васильевич, — Горнов тронул Пахарева за плечо. — Ты так и не высказал своего мнения. Скоро утро.

Пахарев взглянул на него и переспросил:

— Своего мнения? Да, да… Извини. Сейчас.

Горнов молча ждал, пока он свернет новую цигарку.

За несколько часов, проведенных вместе, секретарь понял, что Пахарев умен, прямодушен и у него есть чему поучиться. За его ответами и вопросами чувствовался громадный жизненный опыт и, что еще ценнее, опыт подпольной борьбы.

Так и не прикурив, Пахарев сказал:

— Правильно. Необходимо, как и во всяком деле, опереться на народ. Смелее нужных людей искать — их ведь много… При этом необходима строжайшая конспирация. Иначе провал…

Из дальнейшего разговора Горнову стало известно, что Пахаревым тоже кое-что сделано. Пользуясь большой известностью среди рабочих «Металлиста» и их семей, состав которых мало изменился с тех пор, когда Пахарев работал парторгом завода, он сумел создать небольшую подпольную организацию в Южном предместье. Это была крошечная организация, но начало положено.

Выслушав подробные характеристики каждого из членов организации, Горнов поинтересовался:

— Комсомольцам-то Рониной и Веселову по скольку лет?

— По семнадцать. Парню скоро восемнадцать, а Наде двадцатого августа сравнялось семнадцать. И ты знаешь, Горнов, что замечательно? Они уже сами пытались организоваться. У меня сейчас в голове чуть ли не весь десятый класс. Это намеченные ими кандидатуры. Веселов — горячий паренек, представляешь, этакий черноглазый красавец. Доверять ему, как я уже говорил, вполне можно. А девушка — настоящий клад. Чересчур серьезна для своих лет, однако, если принять во внимание кое-какие обстоятельства из ее жизни, можно объяснить и это. Она, видишь ли, осталась без матери четырех лет. Отец — инвалид с гражданской, без ноги. До революции слесарем работал, хорошо его знаю. Дочь он любит, но, ясное дело, матери заменить не мог.

Горнов отметил про себя ту обстоятельность, с которой Пахарев рассказывал о каждом члене организации, и еще раз порадовался в душе встрече с ним.

— Один вопрос, Геннадий Васильевич, — сказал он. — Каким образом ты сумел меня найти?

Пахарев усмехнулся, потрогал усы.

— Что удивительного? Свой, говорят, свояка видит издалека. Я же знал, что в городе кто-нибудь да должен остаться. И я искал. Помогали комсомольцы — Ронина и Веселов. Собственно говоря, это их заслуга.

Горнов задумчиво прищурился и, глядя на огонь лампы, сказал: