Смотрю на летчика и думаю: «А все-таки тревожная работа. Хорошо, что сын — водолаз. Хорошо, что хоть он в нашей семье не летает. Клава летает, и вот я уже тоже начал, — пусть хоть один не летает…» Спускаемся на землю. Откровенно говоря, мне стало грустно. Шестой десяток пошел, а я только один раз полетал. Выхожу из кабины и думаю: «Надо поблагодарить летчика». Подхожу к нему. Смотрит на меня и смеется. Подымает шлем, очки и… «Как тебе не стыдно, Борька! — кричу я. — Кто же будет на дне морском?» «А я, — говорит, — справлюсь и там и тут. Родине, — говорит, — нужны летчики». Хочу кричать, сердиться. Но не могу. Дети смеются. И я смеюсь. Уж больно хорошо они смеются — в этом все дело!
Вот уже больше месяца, как льет «кратковременный» дождь. А мне, бедной, приходится все эти дни мокнуть. Я уже сменила три зонтика, четыре плаща, пять причесок.
Я — врач. Женщина-врач. Стаж медицинской работы у меня немаленький. Но я впервые в своей практике столкнулась с таким массовым заболеванием, о котором я хочу вам здесь рассказать.
Началось это с Игоря. Так зовут моего сынишку — ему недавно исполнилось двенадцать лет. А заболел он еще весной прошлого года.
Во всем виноват сосед мой по квартире, очень солидный человек, артиллерийский полковник. От него — это уже точно установлено — мой Игорь и заразился. Потому что эта самая болезнь очень прилипчивая и ее микробы передаются не только по воздуху, но даже по радио — через Вадима Синявского.
Словом, повел полковник моего Игоря на футбольный матч. Он болел за ЦДСА, а Игорь в тот же день начал хворать… Виновата, я не так выразилась. Короче говоря, Игорь начал болеть за «Спартак».
А вот всего этого я никак понять не могла. Ну какая, скажите, пожалуйста, мне разница, кто кому вобьет мяч в ворота? Если бы, к примеру, в «Спартаке» или, скажем, в «Локомотиве» играли бы мои племянники, то я, как добрая тетя, желала бы им успеха. А, между тем, во всех футбольных командах у меня нет не только ни одного родственника, но даже знакомого — так чего же мне волноваться и портить себе здоровье.
Кроме того, признаться, я вообще недолюбливала футбол. Я это считала грубой забавой. Причем игроки грубят ногами, а зрители глотками:
— Давай, давай, Малявка.
— Эх, мазила, Бобер.
— Упал. Схватился за живот… Х-ха… Симулянт.
— Вон с поля!
На меня все эти истошные крики очень неприятно действуют. Знаете ли, я привыкла ходить на концерты в консерваторию. Там обстановка несколько более мягкая, чем на стадионе.
