Летом Олимпий Кузьмич носил темно-зеленую шляпу, зимой — тулуп и шапку из потертого собачьего меха, выделанного под бобра, с высоким бархатным верхом. В таком наряде его можно было принять за Василия Шуйского из периферийного театра средней руки. Когда у Олимпия Кузьмича спрашивали, что он теперь поделывает, он с важностью отвечал:
— Сею, как сказал поэт, разумное, доброе, вечное.
В переводе на обыкновенный язык это означало, что он читает в городе Тиховодске лекции о вреде алкогольных напитков, предмете, который знал в совершенстве.
Небольшой клубный зал во время лекций Олимпия Кузьмича, по выражению оптимистов, был полуполн. В заднем ряду сидела женщина с плачущим ребенком на руках. Возле двери группировались две-три старушки из дома престарелых. В первом ряду сидел глухой сторож Фадеич, которому по долгу службы все равно нельзя было отлучаться из клуба. Человек непьющий, он в середине лекции несколько раз крякал, словно заправский выпивоха. Голос лектора жужжал, как сонная муха, попавшая в тенета и потерявшая всякую надежду выбраться оттуда.
В ту самую минуту, когда часть слушателей начинала откровенно позевывать, а другие, менее закаленные, с нетерпением поглядывали то на часы, то на дверь, Олимпий Кузьмич извлекал из своего необъятного портфеля наглядные пособия, при виде которых зрители замирали.
— Перед вами печень алкоголика, — провозглашал он, вешая на гвоздь устрашающий плакат с изображением огромной багрово-фиолетовой печени, — а это сам алкоголик.
На втором плакате был изображен мужчина с круглыми, как у Мефистофеля, глазами, мохнатыми, сросшимися на переносице бровями и сизым носом, повисшим, словно переспевшая груша, над маленькими усиками. Мужчина с вожделением смотрел на бутылку с зеленоватой этикеткой. Портрет был создан вдохновенной фантазией местного живописца Игоря Надькина, кисти которого принадлежат лучшие вывески города Тиховодска.
При виде устрашающих плакатов дремлющие просыпались, старушки ахали и всплескивали руками, а ребенок вдруг начинал громко плакать.
Но вот лекция закончена. Олимпий Кузьмич бережно прячет в портфель печень алкоголика и вместе с Игорем Надькиным выходит из клуба. Приятели спешат «на уголок» — так они называют закусочную, расположенную под сенью самой красочной вывески Игоря Надькина.
