Возьмет лук и сидит целый вечер. А когда в телике что-нибудь испортится, то у тети Маши всего оказывается вдоволь и она не приходит.
Только, когда встретит Наташку во дворе, обязательно спросит:
— Наташенька, приходил к вам мастер телевизор чинить? На тебе, милая, покушай.
И сунет Наташке конфету.
А папа вот телика не переносит. Правда, ему и смотреть-то не приходится. Даже по воскресеньям, когда он дома, гостей набивается полна комната. И все спрашивают папу:
— Семен Михайлович, вам видно?
А сами жмутся к телику так, что папе остается только на затылки смотреть. Папа говорит маме:
— Меня ребята серьезно беспокоят. Они не гуляют совсем, уроки готовят наспех. Поверь моему слову, этот телевизор до добра не доведет.
Но мама только отмахивается.
Между прочим, папа редко ошибается. И тут он сказал как в воду глядел. Не довел-таки телик до добра.
Однажды, в воскресенье, мама послала Вовку в парикмахерскую.
— Иди постригись, а то на монаха похож стал. И смотри у меня, дальше парикмахерской ни шагу, сейчас же домой возвращайся.
Во дворе Вовка встретил Саханыча.
— На что хочешь спорю, не знаешь, что сегодня будет на Садовом кольце, — сказал Саханыч.
Вовка действительно не знал, но сдаваться сразу ему не хотелось.
— Неру проедет на машине, — ответил Вовка наугад.
— Фью! Скажет тоже, — презрительно присвистнул Саханыч. — Неру в Индии давно.
— Эстафета «Вечерней Москвы», — опять попробовал угадать Вовка.
Но Саханыч засвистел еще пронзительнее. И торжествующим голосом сказал:
— Эстафета состоялась в позапрошлое воскресенье.
Делать было нечего, и Вовка признал свое поражение:
— Сдаюсь.
— То-то. На Садовом кольце сегодня велогонка. Айда смотреть!
Вовка не колебался ни минуты. Взявшись за руки, они пустились во всю прыть к Бородинскому мосту. На Садовом кольце было видимо-невидимо народу. Вовка с Саханычем быстро протиснулись вперед и стали напротив трибуны с огромным плакатом: «Финиш». Взад и вперед по улице проезжали машины с флажками, ходили какие-то дяди с красными повязками на рукавах, играла музыка — словом, было очень весело. Вовка купил на выданный матерью рубль мороженого себе и Саханычу и старался ничего не пропустить.
Наконец показались велики. Сначала — один, другой, потом — целая стайка. Колеса их так быстро вращались, что блестящие спицы образовали сплошной сияющий круг и больно было смотреть. Все хлопали в ладоши, а Вовка и Саханыч больше всех.
Дома же в это время происходило следующее. Мама возилась на кухне с пирогами, Наташка сидела у телевизора, смотрела передачу о велогонках. И вдруг закричала:
