— Ты думаешь, он согласится?
— Я могу с ним поговорить.
— Ну поговори.
Вечером пришла Саша и принесла с собой швейную машинку.
— Опять эти твои фантазии, — сказал Костя. — В его возрасте можно еще вообще без брюк ходить. И потом, ты думаешь, он будет выглядеть элегантно? Антиэлегантность у него в крови. Так что все твои старания бесполезны.
— Ничего, ничего, — сказала Саша, — я люблю сочетать приятное с бесполезным.
Она поставила машинку на кухню, и сразу же кухня стала центром квартиры.
Папа пришел вместе со своей английской книжкой.
— Очень интересно, — сказал он, — по-моему, это лучше, чем Агата Кристи.
— А вы читали Кристи?
— Мы видели фильм по ее роману, — сказал Костя.
— Какой это?
— Дурацкий, — сказал Костя, — «Свидетель обвинения».
— А, «Свидетель». Ну почему же? Хороший фильм.
— Не знаю, — сказал Костя, — но, по-моему, «Великолепная семерка» и то лучше. Хоть действие какое-то. А в этом «Свидетеле» что? Болтают, болтают!..
— Как в жизни, — сказала Саша, — ты вот сейчас что делаешь?
Костя обиделся.
— Если тебе не нравится, — могу не говорить.
— С чего ты взял, что мне не нравится? Больше всего я люблю болтать. Или слушать, как болтают другие. Ну что, заказчик, пора приступать к делу! Иди-ка я тебя обмерю.
Портновским сантиметром Саша измеряет мои габариты, что-то бубнит себе под нос, что-то пишет, и папа смотрит на нее с интересом.
— Видно птицу по полету, — говорит он. — Ни одному портному в Благовещенске я не решился бы доверить свой уникальный отрез. А вам бы доверил.
— У вас есть уникальный отрез?
— Ну зачем же? — говорит папа. — У меня пока нет отреза, но если бы был, то я бы вам его доверил без колебании. Кстати, вам не кажется, что у него ноги не совсем прямые? Может быть, не стоит их так четко обрисовывать?
— Абсолютно кривоногий, — говорит Костя.
— Ничего подобного, — говорит Саша. — У него великолепная мужская фигура. Просто вы ему завидуете. Ну ладно. Иди переодевайся.
Я иду переодеваться в папину комнату и первый раз в жизни, стоя перед зеркалом, разглядываю свою фигуру. Ничего. Фигура как фигура. Жить можно.
Что говорить, до какого-нибудь Зайца мне далеко. Он у нас богатырь. А я так… Середнячок. Комплекция полужидкого интеллигента. Ну и пускай.
— Эй! Где ты там? — крикнула Саша.
— Иду, иду!
Я пошел на кухню и вместе со всеми просидел там часов, наверное, до двух.
С одной стороны, меня немножко мучила совесть, что я не пошел к Клавдии Петровне, как обещал, а с другой — было почему-то даже приятно, я вроде бы мстил ей за тот день, когда пришел ее поздравить и она так плохо встретила меня.
