Когда вода закипела, он два раза сполоснул заварочный чайник, погрел его над паром и только потом бросил туда столовую ложку заварки, несколько крупинок соли и чайную ложку сахарного песка.
— Лей, да не заливай, — сказал он, — мало бедно, а много вредно. Чутка в чутку должна быть. Стоп, стоп! Теперь постоим, натянем.
— Где вы там? — крикнул папа. — Мы уже стол накрыли.
— Сейчас, сейчас! Лей теперь дополна, выноси на народ. Ну что стоишь? Неси, не стесняйся.
Чем дальше, тем меньше было понятно, кто у кого в гостях, но злиться на бородатого было невозможно.
Когда мы вышли, все уже сидели за столом, и Костя уплетал колбасу за обе щеки.
— Приятного аппетита, — бородатый сел возле Саши. — Удача у меня сегодня. Везение, будем говорить. Я ведь, барышня, прямым ходом из Полтавы, хотите — верьте, хотите — нет, на самый на ваш на Восток на Дальний по хорошему делу — жениться приехал.
— Значит, вас можно поздравить? — сказал папа.
— Отпевать поздно, а поздравлять рано. Одна беда слетает, другая за ногу хватает. Я сегодня, милый друг, только адресок разнюхал.
— Уже победа, — сказала Саша. — Кто адрес знает, тот меньше страдает.
— Что, что? — от неожиданности Костя поперхнулся.
Мы с папой рассмеялись.
— У вас уже подражатели есть, — сказал папа.
— Да, да, — бородатый думал о чем-то своем, — все это хорошо. Только не пойдет она за меня, бабоньки. Морда не та, да и организмом не вышел. А на разговор ее не возьмешь. Она с понятиями!
— Вы давно знакомы? — спросил папа.
— Давнее давнего, — сказал бородатый, — лет тому честь не перечесть. Двадцать годков ей тогда было. Как вспомню сейчас — ой, ой!..
— Да, — сказал Костя, — старая любовь как старое вино. А можно вам один вопрос задать?
— Вопрос не допрос. Валяй задавай.
— Интересуемся вашей профессией, — сказал Костя. — Я вот почему-то решил, что вы спекулянт.
— Костя шутит, — сказал папа.
— Нет, он не шутит, — сказал бородатый, — Да вы не бойтесь, я не обижусь. А вы как порешите, какая моя профессия?
— Мы вот с Сашей решили почему-то, что вы председатель колхоза.
— Ну что ж, спасибо за честь, — сказал бородатый, — а только в начальстве никогда я не ходил. А ты, вьюнош, стригун-лошадка, что скажешь про меня?
— Не знаю, — сказал я.
— Одно дело — знать, другое дело — гадать. Попытка не пытка. Гадай. Интересно же.
— Только вы не обижайтесь.
— Лопни я поперек, не обижусь.
— По-моему, вы ветеринар, — сказал я.
— Приз ему, приз! — закричал бородатый. — Лопни я поперек, был ветеринаром. Мальчишкой еще под самим командармом Семеном Михайловичем лошадь уморил. Этот факт фактический. У меня даже бумага есть.
