Впервые за долгие годы работы в подполье Марек Смида спокойно проводил партийное собрание. Не боялся, что кто-то подслушает или увидит. Он сидел со своими товарищами в партизанской землянке, охраняемой надежными людьми.
На партийном собрании присутствовал и один беспартийный, Николай Прибура. Но никто не посчитал это нарушением устава. Почетный гость! А он, смущенный, сосредоточенный, укрылся в уголке, за спиной руководителя подпольной партийной организации. И чувствовал себя так, словно вошел в запретную зону.
По его мнению, не было никакой разницы между своими, советскими коммунистами, и этими, собравшимися здесь членами коммунистической партии Чехословакии. Хотелось самому сейчас принадлежать международной армии коммунистов.
Докладчик, который недавно присутствовал на заседании Словацкого национального совета, рассказывал о выступлении Густава Гусака, одного из основателей антифашистского подполья Словакии.
Николай понимал, что коммунист повторяет речь Гусака слово в слово, и завидовал его памяти. Докладчик закончил свое выступление сообщением о том, что десять дней назад в Москву вылетела делегация от Словацкого национального совета с намерением обратиться к Советскому правительству за помощью уже назревшему восстанию. Делегацию возглавляет Карел Шмидке.
Это сообщение было встречено взрывом аплодисментов. Все дружно встали и запели «Интернационал». Николай пел на русском языке. Мадьяр Пишта — на своем. Но это не мешало победному гимну коммунистов греметь в тесном жилье партизан так, что, казалось, раздвигались стены и окружавшие их горы.
Никто не сел, когда закончилось пение.
В торжественной тишине заговорил Смида.
— Может, в результате обращения нашей делегации, а может, в силу приближения фронта, за последние три дня на территории Средней Словакии приземлилось несколько групп советских парашютистов. Все они — опытные партизаны. Наша задача, товарищи, организовать должную встречу тем, кто спешит к нам на помощь. В самых глухих горных районах надо провести разъяснительную работу, и прежде всего среди чабанов и лесников.
На этом партийное собрание закончилось. Смида ушел. А через несколько минут после его ухода часовой сообщил о группе партизан.
Встречать десантников вышли командир, комиссар и Николай Прибура.
Мыльников сразу догадался, кто из троих командир. Высокий, стройный, с военной выправкой, которую не мог скрыть простенький серый костюм, он заметно выделялся уверенностью движений и цепкостью взгляда. Сразу видно было, что этот молодой человек успел кое-что в жизни повидать. Привычно козырнув, представился:
