Ездят по Горному Штурцу на самых малых скоростях. А тяжело груженные автомашины даже останавливаются посреди пути, чтобы остудить мотор. Быстро ездить здесь нельзя не только из-за крутизны подъема, но и потому, что весь путь состоит из неожиданных поворотов. В любой момент можно натолкнуться на встречную машину, а разминуться не так-то просто. Встречная машина должна стать впритирку к скале и ждать, пока ее объедут со скоростью похоронного катафалка.
Вот с такой-то скоростью и шла сейчас на подъем военная автоколонна. Тяжело груженные пятитонки задыхались, они, казалось, горели — такой над ними поднимался чад. Солдаты-словаки, сидевшие в кузовах, чихали и ругались на всех языках Европы я Азии. Да и немцам-офицерам, по одному сидевшим в каждой кабине, опротивела эта дорога. Не обращали никакого внимания на дым и все происходящее вокруг только те два немца-эсэсовца, которые ехали впереди в «оппеле». Они увлечены были обсуждением самого важного для них в этот день вопроса — тактики боя с партизанами. Полковник Пфефер, чья грудь была сплошь увешана орденами, заработанными на Восточном фронте, считал бой с партизанами простой охотой в лесу.
— Это лучшее развлечение, герр Крагер, — убеждал он своего собеседника. — Я здесь отдохну, как на курорте.
Крагер уже побывал на таких «курортах» еще в Белоруссии. Там его партизаны крепко подлечили — до сих пор осколок сидел в ягодице. Голову ему как-то удалось унести. Он теперь знал цену всем разговорам о тактике войны с партизанами, но из учтивости не перечил своему начальнику.
На самом крутом повороте первая автомашина вдруг остановилась: поперек дороги лежала огромная ель, видно, только что упавшая с вершины скалы. Не успел шофер выскочить из кабины, как откуда-то сверху раздался выстрел из винтовки и тотчас вспыхнул бензобак. Стрелявший, очевидно, хорошо знал устройство машины, раз попал прямо в бак.
Оба офицера, только что спокойно рассуждавшие о тактике партизанского боя, выскочили из машины в разные стороны. И тут же, низко пригибаясь, побежали. Причем Пфефер даже не оглянулся, когда следовавший за ним помощник вдруг нелепо взмахнул руками и сорвался в пропасть. В тот же момент, когда загорелся «оппель», были прострелены и две замыкающие автоколонну машины.
— Засада! Засада! Партизаны! — словно безумные закричали солдаты и, как брызги, разлетелись во все стороны. Одни залегли прямо под скалой, где не было никакого укрытия, другие — на краю пропасти, за каменными перилами, а третьи, следуя примеру своего командира, полезли под автомашины.
