«Дружные, как борзые на охоте!» — невольно подумал Брезик, следовавший за гостями. На ходу он где жестом, где взглядом давал указания партизанам, одетым жандармами, кому куда перейти и что делать дальше.
«Жандармов» здесь оказалось больше, чем немцев. Но все немцы, кроме генерала, вооружены автоматами. А двое — один впереди, другой сзади — с ручными пулеметами на изготовку.
Генерал был так тесно окружен, своими подданными, что пущенная со стороны пуля навряд ли к нему бы пробилась.
— Эсэсманы поймали кого-то очень важного! — услышал Брезик голос пассажира с чемоданом, остановившегося за спиной одного из «жандармов».
— Не видишь — советского парашютиста, переодетого в форму гитлеровского генерала, — пояснила догнавшая его женщина с сумочкой в руке. — Только всех им не удастся переловить!
Действительно немцы, державшие на изготовку свои автоматы, больше походили на конвой, чем на охрану. Ян Брезик вынужден был подать знак одному из «жандармов», чтобы удалил этих разговорившихся некстати пассажиров.
У входа на территорию гарнизона, возле широко раскрытых ворот, немцев встретил подполковник Перко с двумя поручиками. Подошедшему к нему эсэсовскому майору с черной повязкой на глазу он первым делом доложил, что взвод солдат под командой его заместителя отправлен на ремонт дороги. Откозыряв, гостеприимным жестом указал путь к бомбоубежищу, у входа в которое выстроился взвод словацких солдат во главе с капитаном.
Одноглазый майор выслал вперед трех автоматчиков, видимо, для осмотра бомбоубежища.
Сирена продолжала завывать, предсказывая близкий налет бомбардировщиков. Тем не менее немцы остановились возле входа в убежище, не решаясь войти туда, пока не вернулись те трое.
Перко не знал, что ему делать. Основная часть группы нападения поджидала немцев внутри бомбоубежища. А что, если немцы не пойдут туда? Ведь это военные, видавшие виды люди. Они могут ждать налета возле входа в убежище: спрятаться можно даже под свист падающей бомбы, да и то если уж падает она прямо на тебя.
Эти сомнения подполковника Перко словно почувствовал оставшийся за воротами гарнизона руководитель операции Ян Брезик. Он трусцой подбежал к немцам. Остановившись перед одноглазым майором, доложил, что железнодорожная телефонная связь восстановлена и после отбоя воздушной тревоги генерал может поговорить с Братиславой или даже Берлином. Немец поблагодарил, добавив при этом, что если еще и дорога будет исправлена также быстро, то он, майор, перевесит ему на грудь один из своих орденов. И даже подмигнул при этом.
