Приехали на виллу, которая стояла у самого леса. Пан директор жил в трехэтажном доме из пятнадцати комнат. Вокруг — сад гектара в три. Во дворе две автомашины. Большой и маленький мотоциклы.
Хозяин ввел партизан в гостиную.
— Садитесь, пожалуйста, садитесь! — услужливо начал приглашать Седлак. — Сейчас я позову прислугу.
— Не нужно! — отрезал Петраш. — Нам надо серьезно с вами поговорить.
«О чем он с ним еще хочет говорить? — с досадой подумал Богуш. — Надо брать мотоцикл, да скорее в горы…»
— Слушаю вас, — побледнел пуще прежнего директор и сел в старинное кресло.
— Одному из нас необходимо остаться в Братиславе, — заявил Петраш. — Вы, конечно, понимаете, что если бы не встреча с фараром, мы продолжали бы свое дело, ради которого послал нас сюда командир партизанского отряда…
«Молодец!» — мысленно одобрил Богуш, понимая, куда клонит товарищ.
— Но… фарара теперь нет. — Директор истово перекрестился. — Царствие ему небесное!
— Вот потому я и решил с вами говорить откровенно.
— Меня можете не бояться, — заверил директор.
— А мы и так никого не боимся. Будущее за нами, — спокойно произнес Богуш. — В это будущее сможете войти и вы равноправным гражданином, если будете благоразумным.
— Если не потребуете непосильного… — несмело начал директор.
— Нужно одного из нас устроить в Братиславе на работу.
— Что вы умеете делать? — с готовностью спросил директор.
— Водить машину, — ответил Петраш.
— Вас я могу взять шофером на свою вторую машину. Не надо ничего делать, живите у меня до конца войны…
— Нам нельзя ничего не делать! — возразил Петраш. — И сидеть на вашей вилле нельзя. Нам нужно быть в гуще народа! Пусть бездельничает ваш нынешний шофер. А я буду возить вас куда надо вам, а иногда и куда надо нам… Богуш, бери мотоцикл и мчись в отряд.
— Но почему? — огорчился директор. — Оставайтесь оба!
— Нет! — отказался Петраш. — Один должен уйти в отряд, чтоб там знали, где находится другой и что он делает.
— Ясно, — сник директор. — Вы мне не верите. Один уходит, чтоб я не выдал другого…
— Вы правильно поняли, пан Седлак. У нас пока нет основания верить вам. Однако хочется надеяться, что вы это доверие заслужите…
Через полчаса Богуш мчался в горы на новеньком директорском мотоцикле.
В больнице все уже привыкли к глухонемому богатырю на костылях. Он ходил из палаты в палату, помогал тяжелобольным, подолгу сидел возле выздоравливающих, которые обычно собирались кучкой и о чем-нибудь беседовали. К нему относились с сочувствием и в то же время с глубоким уважением. Сочувствовали тому, что не говорит и не слышит. А уважали за доброту и невероятную силу, которую он показал однажды совершенно случайно. Проходя мимо койки больного, под которым нянечка безуспешно пыталась поправить сбившуюся постель, богатырь остановился, положил костыли и поднял больного на руки, словно ребенка, да так и держал, пока нянечка перестилала постель. Положив больного на место, добродушно улыбнулся ему и тряхнул кулаком, мол, держись!
