Денис попробовал смотреть дальше, но тут же влетел в новую яму.
— Привыкай, сразу не выйдет. Разов пять в лужу сядешь — получится, — шутила начиненная весельем вечера Раиса. — Эх ты, провожатый. Заместо того чтобы девушке помогать, самого учить надо. Понимаю теперь, почему Оля Маркова в луже скупалась. Ну ладно, шучу я. Ты вот что, ты в выходной в горком приходи. Поглядишь, каких мы боевых орлят на фронт провожаем! Красавчики! Им бы девок любить, а они… Эх, сколько их домой не вернется!
— Клуб вам надо, Луганов, — после долгого, раздумчивого молчания продолжала она. — Будет клуб — совсем другая молодежь будет. Видал, чего у них в общежитии было? Страмота! И никакой смычки. Санин твой, похоже, потянет стройку, но… Что-то у меня душа не лежит к нему, сладок да хитер шибко. Может, и ошибаюсь. Ну, мне сюда, шагай, милый. Да дальше вперед гляди, как большевики глядят. Нам дорогу никто не показывал, сами ее искали!
5
В выходной день Денис снова пришел в горком, но на крыльце его задержали.
— Билет!
— Я к товарищу Раисе.
— Завтра придешь.
— Рабочий я, не контра! Вот пропуск, гляди! — набирал храбрости Денис, тыча в руки парню заводской пропуск.
— Вижу, а все одно…
— Что у вас? — подошел еще один, постарше годами.
Денис объяснил. Тот, что постарше, посмотрел пропуск, вернул Денису.
— Комсомолец?
— Я?.. А как же! Дома он… Раньше же без билета пускали.
— У мамки хранишь? Ну ладно, пропустите товарища. Он в другой раз аккуратнее будет.
Большой каменный купеческий дом, целиком отданный комсомолу, был набит молодыми шумливыми хозяевами до отказа. Денис протолкался на второй этаж, но товарища Раисы в кабинете не оказалось. Не было ее и на первом этаже. Денис, затерявшийся в сутолоке, бродил коридорами и анфиладами комнат в надежде найти-таки товарища Раису, пока людской поток не выплеснул его в просторный светлый зал, расписанный картинами, лепкой, свисающими с потолка огромными люстрами и белыми фигурами в стенных нишах.
— Сила, а? — толкнул его в бок примерно тех же лет паренек в стеганке, тоже заглядевшийся на невиданно богатый орнамент.
— Здорово! — согласился Денис, только сейчас обративший внимание на красоту зала.
— И все одному толстобрюху строили, вот мелодия!
— Какая мелодия? — не понял Денис.
— А я знаю! — добродушно рассмеялся паренек. — Так это к слову, понял? А ты на какой едешь?
— Что — на какой?
— Фронт, что же!
Денис удивленно посмотрел на чистое, совсем еще детское лицо незнакомца. Уж не о таких ли боевых орлятах говорила ему товарищ Раиса?
