Хозяин прелестной рабыни оглядел Моисея с головы до самых пят и кивнул головой, вроде соглашаясь:
— Видать, крепко запала тебе на душу красавица черновласая, сын царский…
— Крепко, ой крепко…
— Потому и любую цену готов ты платить. Вот только любую ли? А если я сотню дебен золотом запрошу, найдешь столько?
Моисей аж поперхнулся и заикаться начал от невиданной жадности.
— Да ты что, Неферперит? Как же можно с-сотню дебен — это же целый кувшин з-золота! Я же не грабитель гробницы какой, чтобы столько драгоценного м-металла иметь. Да такую рабыню можно на рынке за десять дебен с-серебром взять.
— Кабы можно было, ты бы у меня в гостях сейчас не сиживал, — высокомерно ответил Неферперит. — Не гоже тебе, сыну царскому, за любимую рабыню торговаться. А золота можешь у отца попросить — у него на тысячу таких рабов хватит.
— Хотя, говаривают, не мил ты ему стал, и Сети тебя в Нубийское царство посылает, подальше с очей своих. Так ли это? — ехидно сказал жреческий сын. Видно, и до него дошла весть о фараоновом гневе. Не дожидаясь ответа, Неферперит продолжил: — Знать, неугодна богам твоя ратная победа. Или о ней тоже неправдивые слухи ходят? Может, и не было ничего, потому и отдают тебя мужем за нубийскую царевну?
— Молчал бы ты, Неферперит, — насупился сердито Моисей, вспоминая горькую обиду, — Пока ты тут п-перья с чернилами о п-папирус обламывал, я на бранном поле кровь п-проливал за славу страны отцов наших!
— Ишь ты, грозный какой, оскорблять меня задумал! — повысил и Неферперит в ответ голос. — А я возьму и цену на рабыню, сердцу твоему милую, до тысячи дебен золотом подыму. Или еще лучше — вовсе продавать не стану. Денег у меня и так достаточно, а рабыни, что царским сынам любятся, не часто встречаются. Буду друзьям ее показывать, да в подарок для услады на ночь одалживать.
— Не смей! — вскипел Моисей праведным гневом, замахиваясь на Неферперита. — Добром не отдашь, силой израильтянку уведу!
— Да ты знаешь, кто я такой, чтобы свою руку поганую на меня подымать? — разъярился хозяин дома. — Отец мой, Бакенхонсу, Жрец Верховный при дворе фараона Сети Менмаатра Солнечного! И чтобы я тебя — приемыша царского, от двора отлученного — испугался? Сейчас ты силу мою воочию увидишь. И убедишься сам!
— Позвать сюда рабыню израильскую, — крикнул Неферперит в глубь дома верным слугам.
Красная пелена опустилась на Моисеевы очи, и плохо видел он, но явственно слышал наполненные угрозой слова хозяина, обращенные к вошедшей Мариам:
