В середине каравана двигались Нибур и его спутники. Именно в середине, ибо их предупредили, что тот, кто отстает от каравана, и тот, кто вырывается вперед, подвергается опасности быть ограбленным. Для путешествия они были обеспечены всем необходимым. Помимо тех вещей, которые были взяты ими с самого начала или приобретены в Константинополе, они располагали турецкой и арабской одеждой, посудой, фонарями, бурдюками с питьевой водой и вином, провиантом.
Форскол и все остальные предпочли передвигаться на лошадях. Нибур же избрал верблюда, решив, что уж если ехать с караваном, то непременно на верблюде. Впрочем, когда он впервые усаживался на своего дромедара и тот выбросил из-под себя сначала задние, а потом передние ноги, Нибуру почудилось, будто головой он достал небо. Однако испытанный способ передвижения в этих местах не подвел. Мерная поступь верблюда приятно убаюкивала его, и в результате он не уставал и мог даже вздремнуть, в то время как его спутники тряслись на лошадях и к концу пути основательно вымотались. Единственное, что на первых порах очень мешало Нибуру, — это тяжелый запах, исходящий от верблюда.
Дорога оказалась труднее, чем они могли предположить. Солнце палило нещадно. Вокруг не было ни воды, ни травинки, ни какого-либо пристанища. Караван двигался по шесть-восемь часов без остановки. Каждый шаг сопровождался неимоверным шумом, потому что все вокруг кричали: купцы друг на друга, погонщики на всех, попутно они ругали отсутствующих жен за неверность, детей — за непослушание, тещ — за нерадивость, да еще при этом непрестанно поминали матерей и бабушек. Вслушиваясь в это бушующее море брани, Нибур имел редкую возможность вникать во все топкости наречий арабского языка.
30 августа караван прибыл в Суэц, расположенный на запад-пом берегу Суэцкого залива. Когда-то порт находился выше, у города Кульсума, в XVI веке здесь существовала судоверфь. Теперь от Кульсума остались одни руины. Из Суэца участники экспедиции рассчитывали добраться морем до аравийского порта Джидды.
Суэц произвел на Нибура странное впечатление. Номинально здесь правил наместник султана — бей, по ему никто не желал подчиняться. Более того, если он хоть как-то ущемлял интересы местных жителей, они грозились тут же прикончить его или отравить воду в колодцах. Городских стен, столь привычных для стран Востока, здесь не было. Зато все дома были соединены между собою стенами, так что проникнуть в город можно было лишь по двум улицам, причем с юга они были открыты, а с севера упирались в ворота. Окружала Суэц мрачная, скалистая местность. Ни травы, ни деревьев, ни полей, ни питьевой воды. Лучшим колодцем считался так называемый колодец Моисея, в двух часах езды от города. Но когда наши европейцы добрались до него, они увидели грязную, вонючую воду. «У нас бы скот не стал пить такую», — с отвращением подумал Нибур. Путешественникам пришлось немного порастрясти свою казну, чтобы не только пить молоко, но и умываться молоком.
