По наивности они добровольно закрывали глаза, и им казалось, что они счастливы, что они поняли истину, смысл существования.
А молодые продолжали бежать. Бунтовать. Но уже без веры, без каких бы то ни было иллюзий. Они начинали прямо с героина, еще в школах. И, усталые, разочарованные, очень скоро понимали, что, в сущности, они никогда и ни на что не надеялись, что все это просто гигантский капкан отрекшегося от них мира — капкан с бесчисленным количеством алтарей для всех заблудших и бунтующих. Темные алтари, на которых никто не запрещает им самим приносить себя в жертву воображаемым идолам.
«Своим мертвым идолам!» — сказал себе Корм.
— Кто он, Люсиль? — спросил он.
Она молчала, вглядываясь вперед ничего не видящими глазами.
Корм внимательно осматривал дорогу с покосившимися фермерскими домишками по сторонам, маленькими перекрестками с навесами для продажи овощей и фруктов, с остановившимися возле них машинами покупателей — он осматривал всю эту благодатную землю больших равнинных штатов, усталую и ленивую, погруженную в закат, умиротворенную, как для молитвы своему огненному богу.
— Он тоже спросил меня о тебе, Корм. Хотя не в его характере задавать вопросы, — тихо сказала Люсиль и надолго замолчала. — Он спросил, ты ли это.
«Вот сейчас! Вот сейчас!» — сказал себе Корм. Уже в который раз похолодело и стянуло все его лицо.
— Я родила ребенка, Корм, — едва слышно вымолвила Люсиль. — Ты не знаешь, ты не мог этого знать, тогда ты, наверное, был уже в больнице… — Она улыбнулась горькой улыбкой, и тонкие косые морщинки пролегли в уголках ее нежного рта.
— Мы выносливее мужчин, Корм, хотя и кажемся слабыми…
— Ты мне ничего не говорила!
— Мы расстались, и каждый пошел своей дорогой! — Она будто прощала его.
Корм приоткрыл рот. Перевел дух. Все вокруг него обесцветилось и оглохло.
— Я родила мертвого ребенка, Корм!
Он все еще продолжал высматривать белый «шевроле», но уже не видел и не слышал ничего.
Люсиль! Что же нам осталось, Люсиль?
Он был началом, Джой — концом. Как Бекки Уэскер для него…
И какое это имеет значение, кто такой Джой? И кто такой я?
«Да и кто мы на самом деле?» — спросил себя Корм.
Он попытался представить себе лицо Джоя, но под раскаленным закатным небом увидел себя, свое выбритое, энергичное лицо с длинными, свободно ниспадающими волосами; вся жизнь его рассыпалась и прошла в одно мгновение, как будто ее и не было…
Они отъехали уже довольно далеко, но белого «шевроле» нигде не было.
