— А Джой?
— Мы боготворили цветы, Корм! И сами были как цветы!
На длинных дорогах, в лесных сборищах их любовь и неопытность таяли в общей сердечности, бесстыдной интимности, возбужденных героином и сладострастием, в котором они всегда искали выход и решение всех проблем.
— И мы молились богу рока! Танцевали голышом, разрисовав цветами груди и бедра!
— Груди, бедра и все остальное!
— Сейчас тебе смешно?
Неужели им тогда и вправду слышался шум прибоя?
— Сейчас танцуют конфу.
— Мы с тобой из эры чистого рока, Корм! И цветов!
Им навстречу с воем и включенной синей мигалкой катил полицейский «шевроле». Корм убрал ногу с педали газа.
Молодой полицейский в «шевроле» махнул им рукой, разрешая ехать дальше, и укатил.
— Вот выродок! — выругался Корм. — Те двое по крайней мере поумнее.
— У Джоя в машине есть радиорелейный аппарат, — сказала Люсиль. — И он, верно, может послушать их разговоры.
«Кто он?» — хотел спросить ее Корм, но неизвестно почему этот вопрос показался ему сейчас бессмысленным.
— Хотят на себя беду накликать! — процедил он сквозь зубы и, оживившись, откинулся на спинку сиденья. Шины взвизгнули. Широкий «додж» лег на борт. Боковая улица как будто всосала их, засвистел ветер. Машины, следовавшие за ними, накренившись, выходили из виража и на полной скорости устремлялись вперед. Скрипели тормоза, мгновенно гася инерцию. Корм поворачивал то влево, то вправо, они пронеслись полированными, расчерченными, освещенными полотнами шоссе номер девяносто семь и повернули на запад, куда вели все федеральные трассы с двойным номером. Жилые районы постепенно оставались позади, теперь по сторонам вереницей тянулись высокие слепые корпуса «Бауэн-Стил-Компани». Все еще светлеющее небо возвышалось над ними ясным куполом, но вокруг, словно стелющийся туман, чувствовался тяжелый запах расплавленного металла. Кое-где между прямоугольными корпусами простирались автостоянки, возле проходов в проволочных заграждениях стояли вооруженные мужчины в униформе, другие охранники из той же частной компании караулили на металлических башнях, возвышавшихся на изгибах крыш по границам всей местности, скупленной многочисленными наследниками старого Бауэна.
— Не люблю я эти места, — сказала Люсиль.
— Знаю. Но только здесь мы сумеем оторваться от полиции!
— А это что, так уж необходимо?
Корм не ответил. Он не думал, не знал точно почему, но чувствовал, что нужно избавиться от надзора помощников шерифа и, главное, от того, на белом «шевроле», который, вероятно, тоже ехал за ними.
