Эпиграф из Фицджеральда содержит важное наблюдение. Он относится в первую очередь к судьбам многих писателей и вообще людей искусства в США: их художественный рост не получает зачастую логического развития и продолжения; добившись успеха, они нередко не могут его углубить. Последние два десятилетия в жизни Хемингуэя были сопряжены с немалыми творческими трудностями: после романа «По ком звонит колокол» он лишь в «Старике и море» достиг былого уровня, порой же откровенно повторялся, как это случилось в романе «За рекой в тени деревьев». Все это тяготило Хемингуэя. Еще более драматичным оказалось для него столкновение со старостью. А «имидж» — образ спортсмена, охотника, человека мужественного, отвергающего слабости и сомнения, — слишком сросся с его истинной сутью. Бремя славы и известности было слишком тяжелым. Именно таким, в духе легенды, а не дряхлеющим стариком хотел он остаться в памяти своих современников. Так трактует Гулев личность Хемингуэя в своей новелле.
Герои новелл «Старый форт» и «Солнечная зона», заключающих сборник, — темнокожие американцы. И их участь наглядно убеждает в том, что расовая проблема вопреки широковещательной похвальбе буржуазных пропагандистов об успехах «интеграции» отнюдь не снята с повестки дня. Она остается болевой точкой Америки.
Конечно, на нынешнем историческом этапе, и это показано Гулевым, в расовой проблеме выдвинуты на первый план новые аспекты. Очевидны серьезные перемены, в том числе и на том самом глухом американском Юге, где развертываются события в рассказе «Солнечная зона». Этот Юг знаком нам по книгам Фолкнера, Колдуэлла и Райта, он обычно ассоциируется с сегрегацией, судом Линча, беззакониями шерифов. Многолетняя борьба черных пасынков Америки дала известные плоды. В окаменелых бастионах сегрегационистов были пробиты ощутимые бреши. Правящие классы, памятуя о голосах черных избирателей, пошли на определенные уступки, начали лавировать, выдвигая отдельных негритянских «знаменитостей» и подкармливая негритянскую элиту.
Но нелегко добытое формально-юридическое равенство не искоренило, не сняло расовую проблему, ибо, конечно же, осталось неравенство социально-экономическое, а оно уходит корнями в систему капиталистических отношений. По-прежнему разителен разрыв в жизненном уровне, доходах, образовании черного и белого населения, по-прежнему черные «геттоизированы» в самых худших городских кварталах, и среди них самый высокий процент безработных. Но помимо фактора материального, не менее существен и фактор моральный, о котором хорошо сказал американский социолог Кеннет Кларк:
