Фрида принялась готовить завтрак, негромко напевая, а Вильгельм сел за стол и закурил коротенькую трубочку. Запах табака был Францу противен, поэтому он отступил в прихожую и сел там на сундук, наблюдая за взрослыми в открытую дверь. Он видел, как Вильгельм с довольным видом хлопает Фриду по заду, как только она проходит мимо в своём вылинявшем, старом халатике. А Фрида, вместо того, чтобы возмутиться, только кокетливо отмахивается.
- Сынок, иди завтракать, - позвала Фрида.
Франц поплёлся на кухню с унылым видом. Есть ему не хотелось. Он не выспался, образ качающегося перед носом огромного сапога стоял перед глазами, к тому же он не доверял Вильгельму и не ждал от него ничего хорошего. С чего это этот человек решил, что он ему пакостит? "Я что, обидел тебя?" - вспомнил он слова Вильгельма. Но ведь и Франц его тоже ничем не обидел, наоборот, хотел помочь! Конечно, если бы он не хотел понравиться мужу Фриды, он бы ни за что не прикоснулся к злосчастным сапогам, но почему этот человек, сразу подозревает в нём какие-то злые намерения?
Франц видел как взрослые обмениваются поверх чашек какими-то новыми, понимающими взглядами. По этим взглядам было заметно, что сейчас в их мире ничего нет, кроме их двоих, а тем более нет там никакого Франца.
Он встал из-за стола, сунул в карман горбушку хлеба, но этого никто не заметил. Франц вышел в палисадник, а потом на улицу, как когда-то в первый раз вышел на улицу из приюта. Он уходил не от Вильгельма, а от новой Фриды, которой, как ему казалось, он больше не нужен.
Накрапывал дождик. Франц по привычке направился на рынок, но продавцов было совсем мало, может быть из-за погоды. Всё вокруг было грустным, тусклым, грязным. Пройдя рынок насквозь, мальчик вышел на улицу, ведущую к порту. По ней, на расстоянии пары десятков метров впереди него, шёл его маленький тёзка за руку со своей бабушкой. На мальчике было новое синее пальто и матросский берет. Наверное, пьяница-счетовод всё-таки отдал своей жене и сыну их вещи. Франц вздохнул и свернул в переулок. Здесь у одних ворот сидела большая одноглазая дворняга с репьями в грязной, свалявшейся шерсти. Франц немного поговорил с ней, обняв псину за шею. Собака облизала ему щёки, а когда мальчик поднялся, чтобы идти дальше, собака пошла за ним.
- Куда ты, медведь? - печально спросил Франц, - у меня нет дома.
Но собака только дружелюбно виляла хвостом и жалось к его ногам.
- Ну что ж, пошли, - вздохнул мальчик, - я знаю одно место возле порта, там можно ночевать. Только там живёт злой дядька. Но поздно вечером он будет, наверное, пьяный, и мы прокрадёмся мимо него. А пока просто так походим.
