Францу припомнились слова Давида о том, что раньше погромщики орудовали только на еврейских кладбищах. Из этого можно было сделать вывод, что в городе не одно кладбище, их несколько. Но как найти ещё одно ночью?
В конце концов, Франц решил перенести поиски более надёжного убежища на завтра и поплёлся в знакомый двор, где стояла собачья будка без собаки. Будка уже когда-то послужила ему ночлегом, и Франц надеялся, что так будет и сегодня. Но тут его ждал сюрприз. Из будки с заливистым лаем выбежала мелкая противная собачонка и очень внятно дала понять, что уступать свою квартиру кому-либо она не намерена.
Франц попытался с ней поговорить, как всегда разговаривал со всеми собаками и кошками. Собачка вроде бы притихла, но как только мальчик попытался потеснить её в её жилище, она снова начала рычать и лаять.
"Ну и дура", - устало сказал ей Франц и пошёл, куда глаза глядят, едва переставляя ноги.
Машинально он шёл туда, куда идти было легче - вниз, к порту. Вот и памятный особняк, в который он забирался в попытке восстановить справедливость. Стоит такой тёмный, безобидный, его хозяин - бессовестный счетовод - наверняка спит. Первый раз в жизни Франц подумал: "А есть ли в жизни справедливость вообще?" Но эта мысль проскользнула по краешку его детского сознания, не оставив никаких следов.
Недалеко от порта он услышал разудалые звуки шарманки и пьяное пение. На мостовую из открытой двери распивочной падал оранжевый квадрат. Проходя мимо, Франц увидел, что внутри стоит сизый дым, в котором копошатся какие-то фигуры. Вдруг, когда мальчик уже прошёл мимо двери, из этого дыма вывалился худой человечек, весь оборванный, с грязным и заросшим лицом.
- Эй, не имеешь право! - орал этот человек, оборачиваясь к кому-то внутри помещения, кто, наверное, и придал ускорение его тщедушной фигуре.
Франц испуганно бросился в тень забора. Человечек встал, и мальчик увидел, что он очень сильно пьян. Пьян настолько, что вряд ли сможет идти сам. Однако Франц его недооценивал. Покружившись на месте, пьяница всё-таки направился, покачиваясь, к порту.
Франц следовал за ним в некотором отдалении, стараясь не попадаться на глаза.
Дома кончились. Начались унылые кварталы портовых складов. Франц слышал в приюте, как старшие мальчики рассказывали о том, что в порт теперь не попасть, он очень строго охраняется полицией. Поэтому ему было не вполне понятно, куда идёт этот пьяный человек. Куда-то же он идёт? Вот сейчас он наткнётся на полицейский дозор...
