— Альтруизм — не лучшее слово, чтобы описать даже мои инвестиционные стратегии, Илейн, — сказал Делтак. — У меня действительно есть партнеры и инвесторы, и мне действительно нужно приносить им хорошую прибыль, если я рассчитываю удержать их. И особенно, если я хочу привлечь их больше!
— Ты действительно сказал это с серьезным лицом, Эдуирд, — сказал Кэйлеб восхищенным тоном, и Шарлиэн подавила смешок, а затем предостерегающе ткнула его носком туфли.
— Хорошо, это справедливо, — признал герцог. — Но я же не говорил своим акционерам о нашей реальной цели. И не могу сказать, не так ли? И никто из остальных — те, на кого указывает Илейн, не такие благородные и альтруистичные, как ваш покорный слуга, — ни черта не заботится о распространении нашей технической инфраструктуры. На самом деле, большинство из них были бы просто рады сохранить полную монополию на это так долго, как они, черт возьми, могут,! Они смотрят исключительно на фактор прибыли, когда рассматривают любые зарубежные инвестиции, и если они не смогут найти местных партнеров или какой-то другой чертовски убедительный стимул, они не смогут — или не захотят — вложить достаточно рискового капитала, чтобы принести какую-либо пользу. Особенно там, где они не знают, смогут ли местные власти остаться местными властями. Илейн абсолютно права в том, насколько важно стабильное, законопослушное местное управление, если мы ожидаем, что кто-то еще присоединится к нам. Черт возьми, это большая часть проблемы — по-другому, конечно, — в Сиддармарке!
— Справедливо, — сказал в ответ Кэйлеб.
Они очень рассчитывали на участие Сиддармарка в их усилиях по расширению индустриализации. Тот факт, что это казалось маловероятным, и что хаос и катастрофа в Северном Харчонге, вероятно, повлияют на Южный Харчонг, заставил всех их неприятно ощутить холодное, зловонное дыхание апокалипсиса на затылках, и…
— Подождите минутку, — внезапно сказал Мерлин. — Подождите всего одну минуту.
Его жена пристально посмотрела на него. Он, казалось, ничего не заметил. Он просто сидел там, очевидно, напряженно размышляя, а затем, когда выражение его лица начало меняться, она улыбнулась.
— Я знаю этот взгляд, — сказала она. Он моргнул, затем встряхнулся и одарил ее своей собственной кривой улыбкой. — Покончи с этим! — скомандовала она.
— Ну, — сказал он, — мне только что пришло в голову, что все, что мы сейчас видим в Харчонге, — это разрушения и массовые убийства. По крайней мере, это все, на что мы смотрим, потому что это так ужасно, и, похоже, мы ничего не можем сделать, чтобы остановить это. Что, к сожалению, пожалуй, верно для большей части Северного Харчонга. Но вы с Нарманом правы насчет социальной матрицы Буассо и Чешира. И это означает, что то, что мы имеем в этих провинциях, на самом деле является возможностью.
