Деяна пробыла с родичами две недели, дабы убедиться, что все они полностью исцелились, а потом в одну из ночей просто тихо исчезла, ни с кем не прощаясь. Встала, едва все уснули, прокралась мимо лежанок сестры и брата, кивнула им, еле различимым во тьме, поклонилась до земли отцу и матери, постояла, улыбаясь, возле махонького Дубка, а затем тихонько скользнула за дверь, прямо под звёздное небо. Две большие лохматые собаки, верные внушённой людьми привычке лаять только по делу, молча проводили её до калитки. В свете нарождавшегося месяца они чудились такими же чёрно-дымными созданиями, как Тигр из Мыхиного межмирья, пока Деяна не коснулась их мохнатых голов. Тёплые, плотные, живые! Потрепав и погладив псов, она вышла со двора и, миновав колосившиеся поляны, принялась вышёптывать чернолаз.
Дыра открылась прямо тут же — легко и быстро. Девочка сомневалась, сможет ли ночью различить проход, да куда там! — чернота лаза была такой полной, глубокой и безраздельной, что обычная лесная темнота казалась наполненной светом.
Оглянувшись на возделанные лоскуты земли и родную рубленную избу, что скорее угадывалась, чем была видна во мраке, Деяна тяжко вздохнула и, сморгнув набежавшие слезы, шагнула в дыру.
* * *
Прежде чем перебросить Деяну на новое место, Мых научил её, что говорить по прибытии.
«Но как же смогу я сказывать такие небылицы старейшине рода?!» — в ужасе вопросила Деяна, с малолетства впитавшая безраздельное уважение к старшим.
«Придётся! — ответил Мых. — Открывать правду нельзя! Ежели сделаешь это, никто всё равно не поверит — сочтут, что ума лишилась! Пожалеют, наверное, не прогонят, но и своей ты у них не станешь. Не будет ведь рядом матушки, что любит своё дитя, даже если оно увечное, а только люди совсем незнакомые! И коль что не так — отделять тебя станут всегда, как помеху досадную! Нужна тебе жизнь такая?»
«Не нужна», — вынуждена была согласиться Деяна.
Мых переправил её далеко-далеко, много дальше соседних родов, за сотню вёрст, а то и больше. Здесь тоже жили люди славянского языка, только другого племени. Речь их была понятна, но часть слов отличалась, да и произносили их гораздо быстрее и как-то твёрже, смысл приходилось ловить, пока приноровилась к новому говору. А ещё зимы тут оказались холодней, чем Деяна привыкла.
Пришла она в селение налегке: ни котомки с собой, ни вещей. «Так тебя скорее приютят и обогреют», — сказал туманный мышонок и оказался прав.
