Сейчас всё это кажется далёким, словно случилось много лет назад. Я так сгорала от нетерпения пойти наконец на настоящий митинг и стать частью движения, что считала минуты до выхода. К несчастью, после обеда к нам заглянула выпить чаю тётя Джозефина, и, едва мама упомянула, что Филлис ведёт меня вечером на концерт, я застыла от ужаса.
— Мне кажется, Филлис ещё недостаточно взрослая, чтобы водить Молли в общественные места, — фыркнула тётя Джозефина.
Я испуганно затаила дыхание, ожидая, что мама скажет: «А ведь ты права, Джозефина, не стоит мне её отпускать», но она ответила: «О, не волнуйся, Джозефина, я своим девочкам полностью доверяю», — и я с облегчением выдохнула. Правда, почувствовала себя при этом несколько виноватой, поскольку мы всё-таки врали маме, и немало. Впрочем, к тому времени, как я собралась, это неприятное чувство исчезло. Я надела своё лучшее платье с новым летним пальто, и мама сказала, что я выгляжу очень элегантно, хотя она не понимает, что я такое делаю со шляпными лентами, которые вечно выглядят так, будто их кто-то жевал.
— Но, уж конечно, не ты, — и она улыбнулась, давая мне понять, что готова закрыть глаза на шляпные ленты. Тем более что они были вовсе не так ужасны, просто немного поистрепались по краям. И мы с Филлис наконец вышли в тёплый солнечный вечер.
— Мы сделали это! — воскликнула я, едва за нами закрылась входная дверь.
Но Филлис прошипела, чтобы я заткнулась, и практически волоком стащила меня с крыльца.
— Какая же ты неосторожная! Там ведь окно открыто! — возмутилась она, отойдя чуть подальше от дома. — Мама, наверное, слышала каждое слово!
— Прости, Филлис, — пробормотала я, дав себе слово впредь быть благоразумнее, но надолго моего благоразумия не хватило. Мне хотелось бежать вприпрыжку, хотя, конечно, я для такого уже слишком взрослая. Но шла я всё равно очень быстро — настолько, что Филлис была вынуждена меня притормозить.
— Мы ведь ещё даже до Нориного дома не добрались, — сказала она. — Если будешь и дальше нестись с такой скоростью, на митинг мы заявимся пунцовыми и насквозь пропотевшими.
— Филлис! — потрясённо отшатнулась я.
— Ладно, пусть будет испарина, — хмыкнула Филлис. — В любом случае давай-ка помедленнее.
Я подумала, что и впрямь не хотела бы выделяться на митинге раскрасневшимся лицом и запахом пота, поэтому немного притормозила. Но до чего же трудно было вести себя прилично и воспитанно, особенно когда мы захватили и Нору, тоже едва не подпрыгивающую от волнения! Филлис это совсем не понравилось.
