Когда между Луговской и фельдшером вспыхивал подобный шумный разговор, все остальные не вмешивались, а только с любопытством ожидали, на чьей стороне окажется победа и кто, хлопнув дверью, уйдет прочь. Корнею Лукичу нередко доводилось отступать, потому что переговорить Луговскую было невозможно: она сыпала скороговоркой и не давала противнику рта раскрыть, а если чувствовала непрочность своих позиций, пускала в ход самое испытанное оружие — слезы. Корней Лукич в таких случаях беспомощно разводил руками, дескать, что с ней поделаешь, и оставлял старшую сестру в покое. Но на этот раз он сдаваться не думал. Клавдия Николаевна сразу поняла это и слезы придерживала.
— Чем встретим нового человека? Вот этой простыней? — наступал фельдшер.
Он сдернул с кушетки простыню и повелительно распорядился:
— Возьмите, голубушка, да немедля потрудитесь постелить чистую!
Клавдия Николаевна отступила на шаг и, не взяв из рук фельдшера простыню, заговорила быстро-быстро о том, что у нее голова кру́гом идет, что в таких условиях она вообще работать не может и не желает и завтра же поедет к главврачу района Моргуну с заявлением, что она готова работать где угодно и с кем угодно, только не здесь и не с фельдшером Глыбиным, который цепляется, как репей, и часто придирается без толку.
К Луговской подошла дежурная сестра Нина Суханова.
— Да хватит уж, Клавдия Николаевна, — успокоительно сказала она. — Постелем чистую.
— Простыня-то чистая! Совсем чистая! — не унималась старшая сестра. — Завхоз другую не даст.
— Потребуйте, а чтобы порядок всюду был, — строго приказал Корней Лукич. В отсутствие главврача он считался больничным начальством.
…Юлия Галкина сегодня в больнице не дежурила. Но узнав, что должен приехать новый врач, она надела свое лучшее платье, достала из чемодана косынку, лаковые босоножки и пришла в амбулаторию. Выбрав удобный момент, сестра как бы между прочим поинтересовалась у Корнея Лукича:
— А вы, случайно, не узнали, кого к нам врачом назначили?
— Известное дело — специалиста, хирурга. Давно просили.
— Ах, Корней Лукич, я совсем не об этом…
— О чем же?
— Ну, я… вообще…
— Юлии хочется получить сведения о возрасте и семейном положении нового доктора, — с иронической улыбкой пояснила Суханова.
— Вот чего не знаю, того не знаю, — развел руками старший фельдшер. — Не интересовался!
— А Юлечка, наоборот, очень интересуется…
— Точно! Интересуюсь! А тебе какая забота? Твоя песенка спета, мужем своим интересуйся! — запальчиво отпарировала Юлия.
