— Зачем он заходил?
— Спрашивал, смогу ли я за один присест выпить литр водки?
— Я говорю с вами серьезно.
— Вы думаете, я шучу? — вспылил Байкабулов. — Он пригласил меня выпить. В получку многие приглашают.
— Вы пошли?
— Я пока не сошел с ума.
— Кто-нибудь еще приглашал вас в этот день?
— Да.
— Кто?
— Роберт Степанян... Я вижу, он вас тоже заинтересовал. Возможно, рассказать его биографию? А? — В голосе Байкабулова послышались насмешливые нотки.
Азимов и на это не обратил внимания.
— Расскажите.
— Пожалуйста. Впрочем, я мало знаю его. Он приехал из Баку. Ему не больше тридцати лет. Работает у нас недавно.
— Строит кутан?
— Да. Как вы догадались? Впрочем, неважно.
— Ну-ну?
— Собственно, все. Я с ним тоже не пошел.
— Почему?
— Не пью.
— Он знает, что вы не пьете?
— Знает.
— Странно. У него есть друзья?
— Наверное.
Азимов расстался с Байкабуловым, переполненный противоречивыми чувствами. То он считал, что кассир был сам замешан в преступлении, то пытался оправдать его и главным виновником считал Носа, то перебрасывался к Степаняну. В конце концов подумал, что Байкабулов, Нос и Степанян действовали сообща. Потом подверг резкой критике эту версию и принялся снова тасовать полученные сведения, все больше и больше запутываясь в них.
Вечером Тимур зашел к Лазизу.
Лазиз только что поужинал и сидел на диване с трехлетним Алишером. Рядом за столом сидела дочка — Ойгуль. Она училась в первом классе и теперь старательно выполняла домашнее задание. Шазия гремела посудой на кухне.
— Отдыхаете?
— Наслаждаюсь семейной жизнью, — встал навстречу Лазиз. — Ты даже не представляешь, какое это великолепие. Дети, жена, сам понимаешь... Садись, садись.
Тимур опустился на стул, стоявший около дивана. Оглядев комнату — книжный шкаф, телевизор, радиоприемник, быстро повернулся к Лазизу.
— Я к вам по делу.
— Знаю, — улыбнулся Лазиз.
— Знаете? Откуда?
— Пришел сам. Без приглашения. Значит, есть дело. Причем, неотложное. Так?
— Почти.
— Так... Мы с Дриголой кое-что приготовили... Ужинать будешь?.. Шазия! Шазия! Ты где? Иди сюда!
— Я позову, — сказала Ойгуль.
— Ну, позови, позови, — разрешил Лазиз.
— Я здесь, — сказала Шазия.
Она стояла в проеме двери — высокая, стройная, одетая в цветистый национальный халат.
Тимур видел ее раза три до поступления в школу милиции. Ничего привлекательного тогда он в ней не заметил, а сейчас в ней было что-то Милино, возможно — взлет бровей, длинная тонкая шея, полукруглые плечи.
— Ты здесь, мама? — сказал Алишер.
