— Да кому придет в голову язык ваш мерзопакостный учить? — Недоуменно воззрился на князя Михаил. — Да еще святое писание на него переводить? В умели ты, князь?
— Я-то в уме. — Хмыкнул Владимир. — А посему предлагаю, коль вам наш язык учить невмоготу, так я вам отроков смышленых направлю, чтобы вы их значит, премудростям да наукам своим обучили. Тогда нам и мнихи из Константинополя за ненадобностью будут, и никому, кроме нас, за них переживать не надо.
Митрополит вначале хотел гневно отказаться от такого предложения, понимая, что в Константинополе, за такое решение вопроса, по головке не погладят, но потом подумал, а ну как в этой варварской стране и остатних мнихов со свету сживут, и он один одинешенек останется. Епархии все позакрываются, и станет он митрополитом, совсем без прихода. Сан конечно дело хорошее, но толку от того сана, коль паствы не будет. К тому же, одним саном сыт не будешь, а в Константинополе от него еще ждут, не дождутся, когда же в патриарший кошелек, золотой дождь из Руси прольется.
— Судя по всему, такой подход есть дело богоугодное. — Нехотя кивнул головой, соглашаясь с предложением князя митрополит.
— Вот и ладушки. — Улыбнулся ему довольный Владимир, и тут же повелел отроков смышленых побыстрее по Киеву собрать. Люди, правда, не сразу поняли, для чего князю столько детей понадобилось. Бабы, так те сразу в плач ударились, но вскоре поняв, что никуда их детушек увозить не собираются, а просто премудростям учить собираются, сразу успокоились. Уж не знаю, насколько Владимир прозорлив был, но этим шагом, он заложил фундамент становления национальной, Русской Православной Церкви. Правда за саном, приходилось вначале все же в Константинополь с поклоном являться, но в скором времени и эта надобность отпала. Ну а тем временем разговор между митрополитом и князем продолжался.
— Давай все же к разговору о разбойниках вернемся. — Предложил хмуро Владимиру Михаил. — Я, конечно, разделяю твою озабоченность по этому вопросу, но и ты пойми, зло само по себе не успокоится, а по сему, должно быть строго наказано. Я не призываю тебя разбойников жизни лишать. Просто прикажи своим воеводам от них дороги очистить, а там, все в руках божьих, и он сам каждому суд учинит, и не будет от этого на тебе никакого греха.
— Ну, коль ты в этом так уверен. — Кивнул головой Владимир. — Пусть будет, как ты говоришь. Не мне, слуге смиренному, с божьей волей спорить.
Окрыленный удачным ходом переговоров, митрополит решил и наказ императора князю огласить, а именно, попросить Владимира, чтобы он с ним своей дружиной поделился.
