Возвращенная драгоценность. Китайские повести XVII века | страница 41
— Чудеса! — вдруг воскликнул Ван Хуэй, указывая на что-то в доме. Он потянул стражника за рукав и шепнул: — Взгляни, вон там... на столе. Это же наша шкатулка... В ней хранилось серебро. Как она здесь оказалась? Дело нечисто!
К ним подбежали Игао, Икуй и Ван Энь.
— Что там такое? — спросили они.
Ван Хуэй объяснил.
— Зайдем, будто бы выпить и закусить, — сказал стражник, — а там все и разведаем.
Они вошли в харчевню и уселись за столы. К ним подошла хозяйка.
— Сколько отмерить вина? — спросила она.
— По твоему разумению. Сколько нальешь, столько и выпьем! — сказал Ли.
— Скажи-ка, — вдруг спросил Ван Хуэй, — а где твой хозяин?
— Муж-то? Он с сыном Вангэ пошел за долгом. Нынче вернутся.
— А кличут вас как?
— Наша фамилия Ли.
Ван Хуэй покачал головой.
— Какая досада, что раньше не встречались... — и тихо добавил в сторону сотрапезников, — того возницу звали Ли Ваном... Будем сидеть здесь, пока он не придет.
Путники выпили и закусили, с нетерпением ожидая хозяина дома. Как говорится в этих случаях: копья они заточили, стрелы они навострили. Солнце уже склонилось к западу, когда на пороге харчевни показались две мужские фигуры. К этому времени гости, покончив с едой, праздно сидели в сторонке.
— Ба! Да у нас никак гости! Кто ж такие? — спросил один из вошедших пьяным голосом. В том, кто был помоложе, Ван Хуэй сразу же узнал возничего Ли Вана.
— Не узнаешь? — он подошел к парню и схватил его за шиворот.
Ли Ван, признав слугу сюцая, растерялся и сразу обмяк.
— Вот ты и попался, злодей! — закричали все в один голос.
Стражник Ли показал ордер на арест возничего Ли Вана, который украл серебро. На шею мошенника набросили цепь и замкнули.
— Искали возничего, а он, оказывается, притаился здесь и промышляет вином! — проговорил стражник и принялся вязать старика отца, чтобы тот никуда не сбежал. Поднаторевший в судебных делах стражник вытащил из кучи дров, что лежала возле очага, здоровенную палку и изо всей мочи хватил парня по хребту. — Куда девал серебро, отвечай!
Ли Ван, стерпев удар, промолчал. Такова уж воровская натура: сколько ни бей вора, все равно рта не раскроет.
— Молчишь? Признавайся! Вон шкатулка — доказательство твоей кражи, — сказал Ван Хуэй.
Они продолжали допрос, как вдруг женщина сделала знак глазами, показывая на пол возле очага, и будто что-то пробормотала. Как оказалось потом, она доводилась парню мачехой, и пасынок (парень злой и дикий) ни во что ее не ставил. Понятно, что сейчас женщина решила его разоблачить, однако открыто сказать побоялась и делала только знаки. Игао с Икуем это заметили.
