Он тут же выдал стражнику Ли Синю бирку на арест монахини, которую следовало немедленно доставить в суд. Ли Синь, исполняя приказ, направился в скит. Перепуганная красавица-монахиня попыталась узнать причину ареста, на что стражник ответил:
— Дело нешуточное! Господин следователь вызывает тебя по подозрению в убийстве.
— Батюшки! — воскликнула монахиня. — К какому еще убийству меня приплели?
— У Чжан Шаня на постоялом дворе зарезали сюцая Вана, и Чжан показал, что убитый будто бы бывал в этой обители. Вот мне и велели доставить тебя на допрос.
Монахиня стояла как громом пораженная.
«Я еще подивилась, почему сюцай эти два дня не появлялся. А его, оказывается, убили! — думала она. — Какое несчастье!»
— Господин стражник! Я же монахиня, никогда не выхожу за ворота скита. Откуда мне знать, что случилось на постоялом дворе, — в голосе женщины слышались просительные нотки. — Пожалейте меня, господин служивый, скажите начальству, чтобы меня не вызывали в суд, а я вас щедро отблагодарю!
— Ничем не могу помочь! Следователь требует тебя в суд, а с ним шутки плохи!
Женщина заплакала, бросая на стражника жалостные взгляды. Потом она подсела к нему поближе, рассчитывая, что стражник ее пожалеет и сделает послабление. Ли Синь понимал эти хитрые ходы, но, боясь ослушаться начальства, не уступил.
— Если ты не причастна к этому делу, тебе нечего бояться, — успокоил он женщину. — Поговори сама с начальником, и все определится.
Монахине пришлось подчиниться и пойти вслед за стражником в ямынь. Когда она предстала перед следователем, тот, хлопнув ладонью по столу, воскликнул:
— Поразительно! Это, конечно, она — та самая женщина, что я видел во сне!
Он велел монахине подойти ближе и встать перед ним на колени.
— Ответствуй! Имела ли ты греховную связь с сюцаем Ваном и как ты убила его? Если расскажешь правду, освобожу тебя от наказания! Если в чем-нибудь солжешь, забью до смерти!
Экзекуторы, стоявшие в зале присутствия, отозвались на эти слова громкими криками. Молодая монахиня — а ей не исполнилось еще и двадцати лет — никогда не бывала в суде и не видела грозное начальство вблизи. Насмерть перепуганная, она тряслась от страха. Скрывать от судьи свою тайну она побоялась.
— Однажды господин сюцай зашел к нам в скит, наверное, отдохнуть и рассеяться. Увидев меня, он снова появился в тот же вечер. Дал мне слиток серебра и сказал, что останется на ночь. Конечно, мне не следовало его принимать, но так уж получилось... После этого он приходил несколько дней кряду, потому как меж нами возникли любовные чувства. Как-то он сказал мне по секрету, что в гостинице у него схоронено несколько десятков лянов и два золотых украшения, которые он собирается мне подарить. А в последний вечер он сообщил, что ночью ко мне не придет и останется в гостинице. Какое-то у него было дело... Ушел и больше не вернулся. Я долго ждала его и, конечно, понятия не имела, что он уже мертвый.
