Пробиваться сквозь лесополосу к месту силы я, разумеется, планировал уже в одиночку, спрятав на время остальной отряд в туманном убежище Скунса, которое, по предварительной договоренности, крестник собирался активировать на границе лесополосы. Чтобы, при последующем возвращении из убежища в реальность, у ребят была возможность тут же спрятаться среди коряг. И уже оттуда, из относительной безопасности, через отрядный чат связаться со мной — узнать, как тут все прошло, и, в зависимости от обстоятельств, спланировать наши дальнейшие совместные действия… Таков был изначальный план. Но пустая и безобидная в лунном свете лесополоса оказалась с коварным «сюрпризом».
Как я уже упоминал ранее, радиус подавления лунного света серым сиянием моего Рыбьего глаза составлял примерно полсотни метров. И нам оставалось преодолеть всего несколько десятков метров, чтобы белесые в лунном свете коряги лесополосы попали в зону освещения моего навыка. Как вдруг (словно я пересек ногой невидимую черту) на ровном месте интуиция взорвалась яростным набатом смертельной опасности.
Активируя тут же рывок, я услышал слаженный грохот нескольких дружно пробудившихся пулеметов, и почувствовал серию болезненных вспышек в левом боку и опущенной вниз левой руке. Из непроизвольно разжавшихся пальцев выскочил лук. И по бокам послышались болезненные стоны друзей… В сгустившемся наконец воздухе, благодаря серой подсветке читерского навыка, я увидел рой пуль, несущихся в нашу сторону от лесополосы со скоростью разъяренных пчел.
— Плллааааааааа… — затянул я ожидаемо исказившуюся в ускорении рывка фразу-активатор «Лунного пламени».
Параллельно, спасаясь от вездесущих пуль, согнул ноги и, разрывая сопротивление воздуха, рухнул, сперва на колени, и следом «нырнул» лицом в глинистую землю.
— …мммяяяяяяяяя! — закончил, распластавшись уже под свинцовым дождем.
Активации защитной ауры «Лунного пламени» пришлось дожидаться целую секунду — и эта ничтожная и в режиме реального времени практически незаметная малость под читерским рывком превратилась для меня в гребаную вечность.
Словно в сюрреалистическом кошмаре я наблюдал снизу, как нелепо раскорячились друзья, с заставшими в болезненных гримасах лицами. Как их тела бесконечно «жалили» новые и новые «атакующие» пчелы. Как из многочисленных ран друзей толчками вырывались кровавые брызги, но, быстро утратив начальное ускорение, капли крови замирали вокруг тел ребят, словно подброшенные вихрем багровые бусины. Увы, но в эти первые роковые мгновенья только-только наступившего безвременья единственное, чем я мог помочь обреченным друзьям — это подсечкой по ногам сбить каждого тоже на землю, и уповать на то, что ни одна из полученных ими ран не окажется смертельной.
