— Думаю, он уже мертв, — сказал сбир.
Но Лоренцо с сомнением покачал головой, и тогда Скоронконколо подобрал свою шпагу и не спеша проткнул тело герцога; тот не шелохнулся: перед ними лежал труп.
Они взяли окровавленное тело за плечи и за ноги и положили на кровать, прикрыв сверху одеялом. Затем Лоренцо, запыхавшись от борьбы и едва не теряя сознания от боли, открыл выходившее на Виа Ларга окно, чтобы глотнуть свежего воздуха и прийти в себя, а заодно посмотреть, не сбежались ли люди на подозрительный шум. Шум действительно слышал кое-кто из соседей, и в особенности удивлялась долгой возне, доносившейся из дома Лоренцо, синьора Мария Сальвиати, вдова Джованни делле Банде Нере и мать Козимо. Но, в предвидении того, что сейчас произошло, Лоренцо, дабы приучить соседей к подобным звукам, раз двадцать устраивал у себя шумные потасовки, сопровождаемые воплями и проклятиями, и теперь соседи не усмотрели ничего необычного в шуме, исходившем из дома человека, которого одни считали безумцем, а другие подлецом; так что, в сущности говоря, никто не обратил внимания на происходящее, и на улице и в прилегающих домах все, по-видимому, было спокойно.
Немного отдышавшись, Лоренцо и Скоронконколо вышли из спальни, заперев ее не только на защелку, но и на ключ; затем Лоренцо спустился к своему домоправителю Франческо Дзеффи, забрал все наличные деньги, какие были в доме, приказал одному из слуг по имени Фречча следовать за ним и, сопровождаемый лишь этим слугой и Скоронконколо, взял почтовых лошадей — для этого он заранее запасся подорожной у епископа Марци — и без остановки, одним духом, домчался до Болоньи, где ненадолго спешился, чтобы перевязать израненную руку, два пальца которой были почти оторваны (впоследствии их удалось восстановить, но от раны остался неизгладимый шрам), затем снова сел на коня и в понедельник ночью прибыл в Венецию. Сразу же по прибытии он вызвал к себе Филиппо Строцци, года за четыре перед тем изгнанного из Флоренции и в это время находившегося в Венеции, и, показав ему ключ от своей спальни, промолвил:
— Видите этот ключ? Так вот, он от двери комнаты, где лежит труп герцога Алессандро, убитого мной.
Филиппо Строцци не хотел верить подобной новости; тогда Лоренцо вытащил из дорожной сумки свою окровавленную одежду и, показав ему свою изувеченную руку, произнес:
— Глядите, вот доказательство.
И тогда Филиппо Строцци кинулся ему на шею, назвал его флорентийским Брутом и попросил его отдать двух его сестер замуж за двух своих сыновей.
