В тот же день Медичи нарекли предателями отечества: был издан особый указ с целью объявить их бунтовщиками, изъять в казну их имущество и посулить пять тысяч дукатов любому, кто приведет их живыми, и две тысячи тому, кто принесет их головы. Все семьи, изгнанные после возвращения Козимо Старого в 1434 году и заговора Пацци в 1478 году, получили право вернуться во Флоренцию, а Джованни и Лоренцо деи Медичи, сыновья Пьерфранческо и родственники беглецов, не желая более иметь ничего общего с семьей, стремившейся к тирании, отреклись от имени Медичи, взяв себе имя Пополани, а заодно отказались от их герба с шестью шарами на золотом поле, расположенными в порядке один, два, два, один, из которых пять червленые, а верхний — лазоревый с тремя геральдическими лилиями, и приняли герб гвельфов — серебряный крест на червленом поле.
Затем, после того как были приняты эти первоочередные меры, к Карлу VIII отправили послов. В роли послов выступали Пьеро Каппони, Джованни Кавальканти, Пандольфо Ручеллаи, Танаи деи Нерли и фра Джироламо Савонарола, тот самый, кто отказал Лоренцо деи Медичи в отпущении грехов, поскольку умирающий не пожелал возвратить свободу отечеству.
Послы застали Карла VIII занятым важным делом: он возвращал независимость пизанцам, которые за восемьдесят семь лет до этого попали под флорентийское владычество.
Речь держал Савонарола: он говорил тем присущим ему тоном пророческого воодушевления, который производил столь сильное действие на его сограждан. Однако Карл VIII, отчасти являвшийся варваром и никогда не слышавший выступлений прославленного доминиканца, внимал посулам и угрозам посла так, как если бы выслушивал проповедь, а по окончании проповеди осенил себя крестом и заявил, что по прибытии во Флоренцию все уладит к общему удовольствию.
И в самом деле, вечером 17 ноября король появился у ворот Сан Фриано, через которые, как уже было известно заранее, ему предстояло торжественно вступить в город; он увидел там флорентийскую знать в парадных одеждах, сопровождаемую духовенством, которое распевало гимны, и идущий следом народ, который, всегда жаждая перемен, надеялся обрести благодаря падению Медичи хоть какие-нибудь обломки своей прежней свободы.
Задержавшись ненадолго под приготовленным для него у ворот золоченым балдахином, Карл VIII уклончиво ответил на приветственные слова, с которыми к нему обратились, затем взял из рук своего оруженосца копье, приставил его к бедру и, дав приказ вступить в город, в сопровождении своего войска, которое следовало за ним, держа оружие наизготове, и своей артиллерии, с глухим стуком катившей по мостовым, пересек его почти весь, проехав мимо Палаццо Строцци, и разместился во дворце на Виа Ларга.
