Подобно нашим прародителям, преследуемым мщением Божьим, которое они пытались избежать, дон Филиппо, спасаясь от потопа, перебирался из комнаты в комнату. Вначале домовладелец подумал, что жилец его снялся с места, но это заблуждение длилось недолго. Он услышал голос дона Филиппо и нашел своего жильца в маленькой дальней комнате, которую заливало немного меньше, чем остальной дом. Жилец лежал на кровати, держа в одной руке открытый зонтик, а в другой — книгу и во весь голос декламировал стихи Горация: "Impavidum ferient ruinae![7]"
Владелец на мгновение замер в онемении перед восторженным смирением своего гостя, а затем, наконец, обрел дар речи.
— Стало быть, вы не хотите уезжать, — удрученно произнес он слабым голосом.
— Послушайте, любезный, послушайте, достойный мой хозяин, — сказал дон Филиппо, закрывая книгу. — Чтобы выжить меня отсюда, вам придется подать на меня в суд, это очевидно: у нас нет договора об аренде, а я нахожусь во владении домом. Меня осудят заочно — это займет месяц. Я обжалую решение суда — еще месяц. Вы снова вызовете меня в суд — пойдет третий месяц. Я подам апелляцию — четвертый месяц. Вы добьетесь повторного вызова в суд — пройдет пять месяцев. Я подам кассационную жалобу — вот вам и полгода. Вы видите, что, потянув немного дело, ибо я указывал минимальные сроки, я заставлю вас потерять год, не говоря уж об издержках.
— Какие еще издержки! — воскликнул домовладелец. — Это вас заставят платить издержки.
— Несомненно, платить издержки заставят меня, но заплатите их вы, учитывая, что у меня нет ни гроша, а раз истец вы, вам придется авансировать определенную сумму.
— Увы! Это сущая правда! — глубоко вздохнув, пробормотал несчастный домовладелец.
— Дело потянет дукатов на шестьсот, — негромко произнес дон Филиппо.
— Примерно, — ответил домовладелец, быстро подсчитав гонорары судей, адвокатов и секретарей суда.
— Так что же? Поступим умнее, достойный мой хозяин, договоримся полюбовно.
— Да я и не хочу ничего другого.
— Дайте мне половину этой суммы, и я тут же съеду по собственной воле, удалюсь с миром.
— Как! Я должен дать вам триста дукатов, чтобы вы покинули мой дом, тогда как это вы должны мне за два месяца?
— Я выдам вам расписку.
— Но это невозможно!
— Прекрасно. Я предложил это, чтобы оказать вам услугу.
— Оказать мне услугу, презренный!
— Без грубостей, прошу вас. Как вы знаете, папаше Феликсу это не пошло на пользу.
— Хорошо! — сказал скупец, сделав над собой усилие. — Хорошо! Я дам вам половину.
