В это время трижды прозвучала труба и секретарь лионского суда Паллерю, подъехав верхом почти к самому эшафоту, зачитал приговор, который ни тот, ни другой осужден-ненный до этого не слышали. Между тем на той дверце кареты, что была обращена в сторону эшафота, опустили кожаную занавеску, чтобы избавить от этого зрелища г-на де Ту, оставшегося вместе со своим духовником и его помощником внутри кареты.
Господин де Сен-Мар, поклонившись тем, кто стоял рядом с эшафотом, с веселым видом начал подниматься по приставной лестнице. Когда он взошел на вторую ступеньку, к нему сзади подъехал верхом на лошади лучник и снял с его головы шляпу; осужденный резко остановился, повернулся к всаднику и произнес: “Оставьте мне мою шляпу!” Начальник коннополицейской стражи, стоявший рядом, выразил лучнику свое недовольство, и тот поспешно надел шляпу на голову де Сен-Мара; поправив ее как можно лучше, г-н де Сен-Мар решительно завершил свой подъем на эшафот.
Он сделал круг по эшафоту, как если бы изящной поступью обошел театральную сцену, потом остановился и с веселым видом поприветствовал всех, кто был у него на виду; затем он надел шляпу и принял необычайно красивую позу, выставив вперед ногу и опустив руку на бедро; со спокойным лицом, на котором не отражалось никакого страха, он взирал на все это огромное сборище зрителей и сделал еще два или три изящных поклона.
На помост поднялся его духовник, и г-н де Сен-Мар поприветствовал его, бросив перед ним на эшафот свою шляпу; потом он крепко обнял святого отца, а тот во время этого объятия тихим голосом призвал его сотворить несколько молитв, что тот и сделал с большим пылом.
Затем он встал на колени перед своим духовником и смиренно принял от него последнее отпущение грехов, после чего поднялся и, намереваясь опуститься коленями на подставку, спросил: Здесь ли, отец мой, мне следует встать?” Услышав подтверждение, он обтер шею и приложил голову к столбу; затем, поднявшись, он спросил, следует ли ему снять свой камзол. Услышав утвердительный ответ, он приготовился раздеться и обратился к священнику: “Отец мой, прошу вас, помогите мне!” Исповедник и его помощник помогли г-ну де Сен-Мару расстегнуться и снять с себя камзол. Перчатки на руках у него остались, и палач снял их уже после его смерти.
Палач подошел, держа ножницы в руках, но г-н де Сен-Мар не позволил прикоснуться к себе, взял у него ножницы, поцеловал их и подал духовнику, сказав: “Отец мой, прошу вас, окажите мне эту последнюю услугу, остригите мои волосы!” Святой отец передал ножницы своему помощнику, чтобы остричь волосы приговоренному, и тот принялся за дело. Господин де Сен-Мар окинул кротким взглядом тех, кто стоял рядом с эшафотом, и сказал святому отцу: “Прошу вас, остригите их мне поровнее”. Потом, подняв глаза к Небу, он воскликнул: “О Бог мой! Что же такое этот мир?”
