. К этому времени тема самоубийства стала менее заметной в печати: сообщения о самоубийствах продолжали печататься в «дневниках происшествий», однако в 1890-е годы самоубийство уже не обсуждалось как «знамение времени», потеряв статус центрального культурного символа. Полагаю, что «эпидемию самоубийств» 1860–1880-х годов можно считать продуктом печати
[271]. Так думали и современники: «В наше время, при развивающейся все более и более гласности, приходится беспрерывно слышать о новых случаях умопомешательства и самоубийства». Однако они без колебания делали выводы о современном состоянии общества из этой информации: «Это, конечно, служит одним из несчастнейших признаков нездорового состояния общества»
[272].
Эпидемия самоубийств, 1860–1880-е годы
С начала 1870-х годов газеты сообщали о самоубийстве как о явлении, повторявшемся с поразительной регулярностью: «самоубийство за самоубийством в Петербурге», «еще одна попытка самоубийства». Публицисты из «толстых журналов» связывали рост самоубийств со спецификой исторического момента. В марте 1871 года, в десятую годовщину освобождения крестьян, обозреватель «Отечественных записок» во «Внутренней хронике» сосредоточил свое внимание именно на росте преступлений и самоубийств, наблюдаемом читателем газет: «стоит только заняться чтением дневника происшествий и отчетов о заседаниях окружных судов— вас невольно охватывает какой-то ужас. <…> Если мы возьмем последний месяц старого и два месяца нового года, то увидим, что в одних только столицах застрелилось и зарезалось человек десять благородных. Неблагородных мы не берем уж в расчет, потому что их нужно считать дюжинами»[273]. Для этого публициста газета поставляла «живые иллюстрации» к цифрам статистических отчетов. Осенью 1873 года, просматривая столичные и провинциальные газеты, тот же автор описывал самоубийство в медицинских терминах, как эпидемическое явление, связывая его, однако, с регулярностью газетных сообщений: «Самоубийства у нас в последние годы — точно холера, забравшаяся в гнилое место, нарочно устроенное для ее постоянной поддержки. В городах открылись даже особенные постоянные еженедельные отчеты о самоубийствах»[274]. К этому времени мысль о том, что Россия переживает «эпидемию самоубийств», и медицинские метафоры стали повсеместными. «Внутренняя хроника» газеты «Неделя» периодически включала колонку под заглавием «Эпидемия самоубийств»; иногда сообщение сводилось к констатации факта, что эпидемия продолжается
