А за дверью… Гриша раскололся сразу. Стоило компаньону уединиться с посланцем мятежного генерала, как Софья призывно раскрыла губы (дешёвый приём, но на мужчин обычно действует гипнотически), выразительно посмотрела на новую жертву и приступила к допросу.
Умению развязывать мужчинам языки женщины учатся с детства. Задранная на два сантиметра юбка расслабляет клиента быстрее стакана водки, нечаянно расстёгнутая пуговица (третья по счёту) отправляет его в лёгкий нокдаун, а многообещающий намёк бог знает на что, быстро сливает с ушей тормозную жидкость. Дополнительный эффект наблюдается, если женщина умеет в нужную минуту быть глупой, послушной и готовой, не перебивая, выслушать нудное многословие.
Софье хватило десяти минут, чтобы, пощекотав чувства женоненавистника, без особых усилий овладеть тайной старого гетмана и смутить Гришу каверзными вопросами, лежащими на поверхности. Ни в коей мере не сомневаясь в искренности слов потомка правобережного гетмана, разболтавшего о кладе, захороненном на Миссури, она с притворной наивностью поинтересовалась, почему более двух столетий дух гетмана прятал язык за зубами, и лишь затем прибегнул к помощи Григория Дорошенко. И если на то пошло, почему он не связался напрямую с Евгением Ривилис и без обиняков изложил свою просьбу, зачем нужен ему посредник (она хотела выразиться грубее, «лишний рот», но вовремя передумала).
Гриша растерялся. У него самого не было разумных ответов. Но рассказав о видении, явившемся его далёкому предку, благодаря которому он оказался доверенным лицом гетмана, у него хватило мужества не проговориться о катакомбах под афонским подворьем, располагавшемся через дорогу, и возможно, проходящими под соседним домом, как раз под кухней, где они ныне сидят. Увиливая от неудобных вопросов, Гриша пустился в длинные рассуждения.
— А могла бы ты пояснить, почему именно Моисея назначил Господь поводырём богоизбранного народа? — задал он встречный вопрос, аккуратно направляя беседу в иное русло. — Возможно, среди соплеменников Моисея было немало других достойных и знатных людей, заслуживших того, чтобы именно с ними беседовал Всевышний, диктуя наказы и заповеди. Ан нет. Выбор выпал на Моисея, и только с ним сорок дней и ночей на горе Синай был откровенен Господь, отпустив его с каменными скрижалями.
— Не уходи от ответа, — остановила его Софья. — Я спрашиваю вторично, зачем гетману потребовался посредник? И почему им стал Евгений?
