Завещание Мазепы, князя Священной Римской империи | страница 24

— Нет. Я просто хотел уточнить, — смутился Гриша и густо покраснел. — Без всякой задней мысли.

— Григорий Дорошенко, — вмешался я, представляя гостя жене. Зная умение Софы загонять оппонента в угол и делать из него фаршированную рыбу, лучше всё о нём сказать самому. — Потомок гетмана Правобережной Украины Петра Дорошенко.

— Ага… Ещё один сумасшедший… — она разочарованно скривила губы. — Палата номер шесть. Один — потомок Наполеона, второй — гетмана Дорошенко… Осталось найти койку мне. Но сперва я должна породниться с Жозефиной Богарне, Мариной Мнишек или, на худой конец, с Екатериной Великой…

— С Голдой Меир, — не выдержал я и взорвался. — Прекрати цирк! Дура!

Гриша недоумённо наблюдал за нашей перепалкой, пытаясь осознать её смысл, и желая прекратить словоблудие «драгоценной» супруги, я разыскал в стопке газет два номера «Одесского вестника» от 4 и 6 января 1996 года. Тайна моей семьи, раскрытая в публикации «Заговорил праправнук Бонапарта», благодаря «Одесскому вестнику», известна многим. Для Гриши — полтавский гость одесских газет не читал — шариковой ручкой я выделил основные моменты и протянул ему газеты: «Читай. Здесь всё написано».

«Тетради моего деда, с помощью мамы, переведенные с идиша на русский, не дают мне покоя уже много лет. Трудно поверить в это, но я — прямой потомок императора Франции Наполеона Бонапарта», — зачитал он вслух. Я резко прервал его.

— Читай молча.

Гриша удивлённо вскинул брови.

— Это о ком?

— Обо мне. Читай. Потом поймёшь.

«Долгие годы эта тайна „за семью печатями“ хранилась в нашей семье, ибо раскрытие её грозило отнюдь не ссылкой на экзотический остров Святой Елены. А несколько дальше… Скажем, на Соловки», — шевелил он губами, остановился, недоумённо уставился на меня и растерянно прошептал: «Что это?»

— Не отвлекайся. Читай дальше, — буркнул я, и с намерением исключить несвоевременные расспросы, взял Софью за руку и увёл на кухню. В ушах слышался голос Гриши, озвучивающий историю моей семьи. Даже если меня ночью разбудят, я расскажу её слово в слово. Но учитывая человеческий фактор, в возбуждённом состоянии склонный к оговоркам и ошибкам в указании исторических дат и имён, доверимся дедушкиным тетрадям и страницам «Одесского вестника».

«Тетради моего деда, с помощью мамы, переведенные с идиша на русский, не дают мне покоя уже много лет. Трудно в это поверить, но я — прямой потомок императора Франции Наполеона Бонапарта.