Борясь со своим малодушием, она вызвала в памяти образ Давида Риццо, которого Дарнли на ее глазах отдал на растерзание головорезам; она повторяла про себя слова проклятий и клятву возмездия, вспоминала иудин поцелуй и силилась найти себе оправдание. Но не находила его. Мария была истинной женщиной: никакие доводы разума не способны были подавить переполнявшее ее душу чувство. Нет, не оправдание она увидела в мысли о Риццо, а, напротив, возможность предупредить Дарнли.
Рука Марии, вцепившаяся в ручку двери, побелела от напряжения. Пристально глядя в глаза короля, пытаясь внушить ему этим взглядом скрытый смысл своих слов, она медленно произнесла:
— Год назад, приблизительно в такую же ночь, был убит Риццо, — и исчезла за порогом.
Перед лестницей королева остановилась и, повернувшись, положила руки на плечи Босуэлла, шедшего следом.
— Неужели это должно случиться? Неужели это необходимо? — прошептала она со страхом.
Глаза Босуэлла блеснули в полумраке; он наклонился к ней и, притянув к себе за талию, ответил вопросом на вопрос:
— А разве это не будет справедливо? Разве он этого не заслужил?
— Справедливо-то справедливо, — со вздохом сказала Мария. — Но мне не дает покоя мысль, что мы извлечем из этого выгоду.
— И на этом основании мы должны его пожалеть? — Босуэлл жестко взглянул на нее, но тут же коротко рассмеялся и настойчиво увлек королеву вниз по ступенькам. — Пойдемте! Вас ждут на балу.
Мария подчинилась его воле и шагнула в колею своей судьбы. На улице их ждали оседланные лошади, свита вооруженных дворян и полдюжины слуг с горящими факелами в руках. Какой-то человек выступил вперед, чтобы помочь королеве сесть в седло. В первое мгновение Мария этого человека не узнала — его лицо и руки человека были покрыты сажей, — но когда он назвал себя, нервно рассмеялась:
— Боже мой, Парис, вы тоже на маскарад? — И в окружении своих факельщиков и стражей поскакала в Холируд.
Дарнли лежал в своей опочивальне и размышлял над последними словами королевы. Он вспоминал интонацию Марии, ее пристальный взгляд, и все более убеждался, что сказаны они были неспроста, что за ними скрывается какая-то подоплека.
Год назад… Дэйви… Приблизительно в такую же ночь…
Между тем до годовщины гибели Риццо оставался еще целый месяц. И почему, прощаясь, она напомнила ему о том, что обещала забыть? Ответ напрашивался сам собой. Мария хотела предупредить его об опасности. Дарнли вновь задумался о достигших его ушей слухах, о крэйгмилларском заговоре и о предупреждении лорда Роберта. И еще он вспомнил слова королевы в день смерти Риццо:
