К концу 1941 года из более чем 20 000 советских танков предвоенного времени осталось всего около 1300 машин. Армия была фактически разоружена. Производство новых танков стало для страны и армии условием выживания.
Кировский завод в сентябре 1941 года по существу находился на линии фронта. Хотя передовая проходила в четырех километрах к югу, прямо на территории завода построили оборонительную линию. Цеха заминировали: завод в любой момент могли занять немцы. Тем не менее предприятие работало и выпускало танки КВ, которые шли прямо на фронт. Работать было возможно потому, что, хотя немцы и обстреливали завод, делали они это с каким-то идиотским педантизмом — в одно и то же время. Поэтому риск подвергнуться артиллерийскому обстрелу был минимальным. Зальцман продолжал руководить заводом и, вероятно, оставался бы в блокадном городе, если бы не звонок от Сталина.
Сталин поручил Зальцману организовать производство танков в Челябинске. Здесь, на базе Челябинского тракторного завода и двух эвакуируемых танковых Харьковского моторного и Кировского, создавался гигантский комбинат, выпускавший тяжелые и средние танки. В него позже вошли Московский завод «Красный пролетарий», Московский завод шлифовальных станков, часть Сталинградского тракторного завода, Харьковский дизельный завод. Официальное название — Кировский завод наркомата танковой промышленности в городе Челябинске (ЧКЗ). Однако в военное время это предприятие чаще называли Танкоградом.
С октября 1941 года Исаака Моисеевича назначают заместителем народного комиссара танковой промышленности СССР. Зальцман провел эвакуацию Кировского завода из блокадного Ленинграда в Челябинск и в кратчайшие сроки развернул производство КВ. На предприятии с начала 1941 года работало 80 тысяч человек и выдавалось около 300 тысяч продовольственных карточек!
Леонид Зальцман, сын Исаака Зальцмана, вспоминал: «В первое время было много оборудования установлено просто на территории, без корпусов. Люди работали под открытым небом». Рабочие завода и их семьи жили в основном в землянках.
Директор находился на заводе практически круглые сутки. Зальцман, был, что называется, настоящим хозяином, при этом, как говорится, самодуром. Именно такие, не боявшиеся рисковать, брать на себя, нарушать, если надо, инструкции, и выдвигались во времена войны на смену традиционным номенклатурным работникам.
Евгений Зданчук, начальник Отдела контроля бронетанковой техники Кировского завода, рассказывал, когда Сталин осенью 1941 года потребовал от Зальцмана, чтобы дополнительные 50 танков через два или три дня оказались под Москвой, то Зальцман, пользуясь правами замнаркома танковой промышленности, остановил проходящий мимо эшелон с авиационными двигателями и взял нужное ему количество двигателей для танков. Заводские мастера и конструкторы приспособили авиадвигатели под танковые нужды, указание Верховного главнокомандующего было выполнено в срок. «Правда, потом это чуть не закончилось печально, поскольку Министерство авиационной промышленности курировал Берия, а Зальцман увел у Берии его „товар“. Пришлось просить заступничества у Сталина, чье указание выполнял Зальцман», — вспоминал Зданчук.
