Кешка нагнулся и выломал ветку.
— На! На тебе! Еще на! — с ожесточением стал он хлестать лошадь.
Наконец конь осторожно и нерешительно шагнул в воду, попятился, опять шагнул и, к неописуемой радости седока, плавно поплыл на середину Суйфуна.
Вначале Лу несло прямо к Кешке, но вдруг течение резко повернуло, и его потащило к противоположному, правому берегу.
«Как крутит, а!» — подумал Кешка. Он не растерялся, с силой потянул за повод и начал колотить ногами по бокам мерина, чтобы плыть по течению рядом с товарищем и улучить момент для его спасения.
Вулкан поворачивался неуклюже и медленно. Чтобы подобрать товарища, Кешка приподнялся на стременах.
— Леньча, сейчас!.. Малость потерпи! Под себя, под себя греби! Больше ногами бултыхай!
Смертельно перепуганный Лу беспорядочно барахтался, все чаще скрываясь под водой. Наконец Кешка оказался подле товарища. Рискуя свалиться с седла, он схватил Лу за жесткие волосы и потащил из воды…
Течение несло лошадь и седока к правому берегу. «Ну и хорошо, — думал Кешка, — переедем в город на пароме. С той стороны нас никак не могут ожидать».
Вулкан почувствовал под ногами дно, вздохнул и стал отфыркиваться. Пока было глубоко, Кешка легко держал Лу за волосы. Теперь пришлось бросить повод, схватить друга за шиворот и так тащить до самого берега. На песчаной отмели Кешка осторожно опустил его и быстро соскочил с седла.
— Ты уже на земле, Лу. Вставай! — стал он теребить друга.
Тот лежал неподвижно, не подавая признаков жизни.
Кешка оттащил Лу от приплеска и приложил ухо к его груди. «Не дышит!» — показалось ему. Мальчику приходилось видеть, как рыбаки приводили в чувство тонувших людей. Он принялся колотить друга по лопаткам, перевертывал его на спину, хватал за руки и беспорядочно ими махал.
Неизвестно, помог ли Кешка, но к его великой радости изо рта Лу полилась вода.
— Леньча, возьми пальцы в рот, пусть стошнит, — советовал он, и, видя, что Лу не понимает, сам засунул ему пальцы в рот.
Кешка тотчас же поплатился за эту смелость. Задыхающийся Лу так схватил его зубами, что Кешка с криком вскочил:
— Пальцы, черт!.. Пальцы! Чего кусаешься?! Я ж тебя спасаю, а ты?!
Наконец Лу открыл глаза и начал отплевываться.
— Ожил! — обрадовался Кешка.
