— За мной! — рявкнул он.
— У меня вообще-то дела…
Силарук посмотрел на меня так, что я уже и забыл свои размышления о том, каким взрослым стал Эльфин.
— Живее! — громыхнул бас гнорка.
Взглянув на дверь кабинета Багратиона, я пожал плечами с таким видом, будто у меня был выбор, и последовал за Силаруком. А ведь почти дошёл…
Проходя мимо кабинета Дулиновны, я заглянул в помещение и встретился с не менее пугающим взглядом гномихи. Я поспешил отвести глаза и быстрее миновать зону поражения молний, что испускали её зрачки.
Оглядев тяжёлые кованные двери, которые буквально выворотило наружу, я отметил, что раньше они открывались внутрь. Да сколько же дури у этого гнорка. Я даже с рывком, щитом и молотом наперевес не смог бы учинить такое. На вид, эти ворота весили тонн десять.
Довольно быстро мы оказались в кабинете Силарука, а потом и в его подсобке. За всё время, что он размашисто шагал по коридорам школы, гнорк ни разу не обернулся, однако я и не подумал о том, чтобы слинять. Я успокаивал себя тем, что он нормальный мужик, надавал мне столько оружия… Это ведь будет невежливо.
— Как поживаете? — как можно более непринуждённо спросил я, когда мне надоело стоять в ограниченном помещении с дёрганным гнорком, остервенело копающемся в залежах своих инструментов.
— Замечательно, мистер Томпсон! Просто замечательно! — Он выпрямился, сжимая в кулаке здоровенный молот, который был явно крупнее того, что висел на моём поясе.
Сделав несколько порывистых шагов, он сорвал чёрную тряпку с огромной глыбы, что стояла посреди помещения.
Свет, льющийся из окна, заблестел на белых мраморных гранях искусно вырезанного бюста Торины Дулинвны. Скульптура поражала своими размерами, а также точностью и тонкостью деталей.
— Всё просто великолепно, мистер Томпсон, — снова прорычал гнорк и, крякнув, опустил молот прямо между глаз изваяния.
Вот тебе и изменения настроений.
Глава 19. Культурные ценности и устои
Казалось, гнорк вложил всего себя в один этот удар.
Я интуитивно закрылся руками, ожидая дождя из острых осколков, но его не последовало. Напротив, кусок мрамора развалился на две равные части с ровными краями.
Силарук застыл на миг, любуясь результатами своего удара, а затем, отбросив молот в сторону, рухнул на стоящее рядом кресло, которое было настолько потрёпанным, что внушало уважение одним своим предположительным возрастом.
Сначала гнорк уставился в пол, будто был погружён в свои мысли, затем, обведя глазами комнату, остановил взгляд на мне, будто только что заметил.
