* * *
Главный врач центра планирования беременности сидела в своем кабинете, и в задумчивости перебирала документы на столе, которые она должна была подписать для отчета в министерство. В отличие от бюджетных учреждений, платные центры сдавали отчетность реже, а поскольку во всех платных медицинских центрах были на «полшишечки» оформлены чиновники из указанного министерства, отчеты сдавались поверхностно и формально. И хотя повод радоваться у главного врача был, по словам ее друга, позвонившего ей ночью, все прошло хорошо, «без сучка и задоринки», как он выразился, ее что-то напрягало. Она привыкла перебирать внутри себя все возможные наступающие проблемы, но сегодня как будто завесой все покрылось, она так и не смогла понять, что ее тревожит. Возможно, это была сама работа ее центра, когда они открывались, она не думала, не рассчитывала на такой ход событий. Заканчивались одни проблемы, с какой-то из многочисленных рожениц, и начинались новые. Нервы трепали ей постоянно. Но самое главное — не было удовлетворения от своего труда. Сама по себе процедура ЭКО, будучи давно и хорошо отработанной на разных уровнях отечественной медицины, давала в виде осложнений вполне определенный процент. У нее же последние два года, что ни ЭКО, так осложнение. То ребенок, которого оставили из нескольких зародышей-плодов, и мать доносила его до положенного срока, рождался с синдромом Дауна. Или сама беременность протекала так тяжело, что приходилось даже у благополучных мамочек прерывать беременность. С учетом стоимости самой процедуры прерывание беременности было делом не простым, и всегда касалось вложенных семейной парой денег в ЭКО. В общем, не было и намека на то, что она видела в Москве в профильном институте акушерства, в котором проходила стажировку и последующие специализации. «Что-то мы делаем не то, и не так» — она потянулась к телефонной трубке. Ее знакомый профессор-акушер в Москве был на месте, хотя время было уже к концу рабочего дня. И она, договорившись встрече, облегченно положила трубку, вызвала по селектору секретаршу, и попросила заказать электронный билет до Москвы на вечерний поезд.
В Москве она подышит столичным воздухом, пообщается с коллегами, посоветуется, поговорит со стареньким профессором по душам, и он, конечно, ей даст совет, что нужно изменить в работе ее клиники, чтобы сократить число всевозможных осложнений после ЭКО.
Она так радовалась предстоящей поездке, как нешуточному и дорогому развлечению, которых в ее жизни становилось с каждым годом все меньше и меньше, по мере налаживания ее финансовых и административных дел, что забыла позвонить курирующему их центр полковнику, и проследить, чтобы следствие, куда не нужно, не «полезло». Секретарша взяла билет ей в СВ, в вагон повышенной комфортности, и поездка в Москву обещала быть приятной и легкой. Поезд отправлялся с вокзала поздно вечером, ей надо было купить новое пальто и туфли, чтобы не выглядеть в столице откровенной периферийной замарашкой. С этими приятными мыслями главврач с работы ушла, вызвав через секретаршу служебную машину к запасному входу, чтобыникто из врачей и тем более больных, не видел, что она уходит с работы раньше времени.
