Несмотря не ее явные протесты при разговоре с начальством, к месту происшествия минут через 30 подъехал дорогой джип, оттуда вышел импозантный мужчина с бородкой. Лица его было не видно, пошел мелкий дождь, но по его походке, по тому, как он пытался открыть дверь авто, в котором лежала его мертвая и изуродованная жена, смерть женщины не была его заказом, а была для него нешуточной трагедией. Много лет следователь работала с людьми, и умела даже по жестам отличать правду от лжи, какой-то неуловимой своей интуицией безошибочно определять, что думает человек, и чего он на самом деле хочет. Этот мужчина был парализован горем, хотя и старался держать себя в руках. Он не плакал, не кричал, что было бы вполне характерным для хозяина второго дорогого авто в семье. Иномарка, на которой приехал, стоила как трехкомнатная квартира в их городе, причем не на окраине его, а в самом центре. Когда изуродованное тело женщины извлекли из разрезанной двери, мужчина закрыл лиц руками, и сильно ссутулившись, пошел к джипу. За ним побрел его водитель, по виду больше похожий на бодигарда, телохранителя. «Лихие 90-е» были уже далеко в прошлом, но этому мужчине, видимо, было чего бояться. Парень, несомненно, был профи, он двигался бесшумно и плавно, поглядывая одновременно по всем сторонам, в молниеносной ежесекундной готовности прикрыть своего хозяина грудью в случае малейшей опасности. Труп молодой женщины уже упаковали в черный пластиковый пакет санитары, погрузили в труповозку, и увезли. Следователь внимательно прочитала протокол осмотра места происшествия, тщательно записанного старательным стажером, сама поправила записи в нескольких местах, больше для того, чтобы стажер «не зарывался», и слушал старших даже в таком, в общем-то, простом вопросе, как запись с места происшествия. Как всегда у следователя было «в поле», она отвлеклась от простуды, приехала в отдел почти здоровой, напилась фруктового чаю с земляникой (кто бы мог в годы ее юности о таком мечтать!) и приступила к осмотру сумки потерпевшей. Первое, что бросилось следователю в глаза, погибшая женщина почти не пользовалась косметикой, в косметичке у нее лежала почти новая пудреница, и бледно-розовая, почти телесная помада. Но вот что показалось интересным, так это чек оплаты за генетическую экспертизу отцовства и материнства. Поскольку следователь работала очень давно, она решила не давать пока этому чеку «ходу», а сначала во всем внимательно и подробно разобраться. Время показало, как она в этом вопросе казалась права.
