С этого дня ее держали на успокоительных таблетках, и очнулась она только когда приехала домой вместе с голубым конвертом, который в руках держал ее счастливый муж. Она проснулась, как после долгого сна, и не узнала этого мужчину, которого вначале любила больше жизни, потом ненавидела. А в голубом атласном свертке сопел маленький человек, и в этот момент, в первый раз она ощутила себя матерью, потянувшись к нему, и слезы хлынули по ее щекам.
С тех пор прошло полтора месяца, все ее переживания казались ей сейчас дурным сном, главное, что все уже позади, в красивой кроватке, покрытой кружевами, на пороге лоджии посапывает малыш, ее фигура почти пришла в норму, она так переживала за исход беременности, что даже не поправилась, вынашивая ребенка. Но вместо радости ее начала душить тоска, сожаление, и чувство вины, вины перед теми не рожденными детьми, которые по воле случая получились из оплодотворенной яйцеклетки, и не могли быть рождены и выношены все вместе, по определению. И ей пришлось выбирать одного из четверых, и это был тяжелый выбор, собственно выбор сделал ее муж, оставив мальчика, сына, но чувство вины Марину не отпустило ни на один день после выписки из клиники после родов.
Если бы муж не хотел так сильно сына, она, конечно же, оставила бы девочку. Ей снилась дочка, она в ее сне тянула к ней ручки, личико, которое она не видела ни разу в жизни, кривилось, как будто девочка готовилась заплакать. И это сильно отравляло ей жизнь, и радость от долгожданного материнства.
Встряхнув головой, словно отгоняя мучительные мысли, Марина налила себе из маленького чайника заваренный цикорий, бросила в чашку таблетку сахарозаменителя. Цикорий ей принесла свекровь на прошлой неделе, и теперь Марина вынуждена была давиться этим бюджетным напитком, чтобы не обидеть ни свекровь, ни мужа, который очень трепетно относился всегда к подаркам матери, и очень педантично выполнял все ее советы, касающиеся здоровья членов своей семьи.
«Представляю, что будет, когда Руслан подрастет», грустно подумала Марина. В то время, когда они с мужем пытались завести ребенка, свекровь в их жизни почти отсутствовала. То ли не принимала всерьез бездетную невестку, то ли повода приходить к ним в дом так часто у нее не было. Но в последнее время визиты свекрови настолько участились, что Марине иногда казалось, что они живут втроем, она, муж, и свекровь, вернее вчетвером, она с мужем, свекровь и Руслан, ее сын, ее долгожданный мальчик. Конечно, это большое счастье, и она зря дает волю эмоциям, любая женщина могла бы ей позавидовать, а тоска и страхи, и чувство вины — всего лишь проявление послеродовой депрессии, о чем ей и сказали на приеме в детской районной поликлинике, когда она принесла туда двухмесячного Руслана для патронажа.
